Happy End

Зеленого ковра китайский шелк,
Диковинная розовая птица…
Хвораю снова… Мне нехорошо…
Родители решили разводиться.
Мне – не до них, а им – не до меня, -
Выхаживает бабушка Полина…
Я – в поздней кори, в ужасе – родня…
И про цветущую китайскую долину
Рассказывает бабушка, - и дрожь
Скрывает в голосе… А я – горячим пальцем
Вожу по шелку… Мне противна ложь
Родителей… И хочется скитальцем
Остаться в этой сказочной стране, -
Под говор бабушки, - старательно мажорный, -
Стать птицей розовой… И прилетать во сне
К таким, как я.
                И первые ожоги
На листьях южных за окном – от октября…
И – чуть отпустит – книжные страницы…
А к ночи – жар опять. И сны парят
В испарине, - диковинные птицы…
Смешаются и Вий, и лилипут
В гротескных образах, омоются слезами…
Какой не шелковый и не китайский путь
Мне уготован, - бабушка не знает.
И что-то страшно так… Пропал финал,
Где мёд и пиво будут неизбежны
И – непреложны… Навсегда пропал!
И жар, и корь… Как сладко быть невеждой, -
Младенчества цветные леденцы
Рассасывать до хруста ломкой льдинки, -
И знать, что ждут счастливые концы,
И сны смотреть, как пестрые картинки…
А тут – как будто в омуте окно
Раскрылось за песчаным слоем добрым:
У Сказки дно – не только не одно, -
Она бывает страшной и бездонной!
И как продраться сквозь густую ложь, -
Её плетут так крепко и так тонко:
В ночь на Купалу кто-то острый нож
Приставит к горлу малого ребенка,
И папоротник алым полыхнет,
И нечисть в упоеньи захохочет…
О том, как нож по горлу полоснет,
Душа, томясь, пока и знать не хочет, -
Ей – не вместить… По зелени скользит
Горячий палец… Склеились ресницы…
И сжаты кулаки, и рот – сердит…
И бабушка дает испить водицы:
«Ну успокойся!»…
                Значит, - сказки есть,
Где говорят о виях, - не о феях!
Из бездн каких принес ты эту весть,
Мой розовый, неугасимый Феникс?
Готовь меня к тому, что есть концы
У сказок, уводящие под воду;
Что сменятся цветные леденцы
Бессильным, костоломным гололедом.
По-новому мне строки объясни, -
В речитативе было все понятно, -
Зачем горят высокие костры,
Котлы кипят, точат ножи булатны?
Отваром чайным поутру глаза
Мне бабушка промоет осторожно…
Проходит корь, как сильная гроза…
Я стану выше… И немного – строже.
И в зеркале – реальность, не мираж:
Родители решили разводиться…
Сухих чаинок реденький купаж
Напоминают ломкие ресницы.
Туманы и ветра ноябрь несет, -
По-южному бесснежен, но не ложен:
И нагота ветвей, и гололед, -
Всё – обнаженней, резче и тревожней.
И, погружая в честность ноября,
Мой краткий опыт мне подскажет точно,
Что листья- перья – не навек сгорят,
Весной – вернутся…  И еще – про то, что
Словами мне пока не рассказать…
Там краткий опыт с омутом-провалом
Страниц бездонных – в снах – и вскачь, и вспять –
Небрежно и незримо явь связала…
Во льду – сухая, ломкая трава, -
Болеет, как ресницы после кори…
Но час придет, - и прорастут слова:
У сорных трав – на редкость крепки корни, -
Не выполоть так просто! И пустырь
Весною расцветает райским садом
Для бедных… В детство сожжены мосты
Не мною первой… И пока – не надо
Знать, что из пепла, снов и серебра
Заговоренного – однажды возродится
Зеленый шелк китайского ковра,
Диковинная розовая птица!