В честь уснувших

В тёмном подвале писк, в старой квартире был обыск,
Плохо работает сыск, по - современному - розыск.
Кровью заляпан паркет, а пушка лежит на столе,
Труп на холодном диване по интервальной шкале.

А за окном шли дожди, не убивай, подожди,
В крышу отстукивал град с резаной раной их брат,
Выпил бутылку вина, женщина в красном пьяна,
Ноги прикрыты ковром, а у причала паром,
Это последняя роль так обаятельна столь.

Яма храпит и гниёт, небо рыдает и ждёт,
Как косоглазый маньяк кожу и мышцы порвёт,
Тело остынет и в путь, из-под жакета грудь,
К белому свету лететь, радоваться и петь.
И не смотреть свысока, эта судьба далека,

Двадцать две жертвы в гробах в психиатрических снах,
Мать и жена у окна мужа ждут не дыша,
Он весь избитый лежит в зарослях камыша,
Не уберёг он себя, в жертву принёс судьбе,
В сумрачный час под луной умер в неравной борьбе.

А за горами стрельба, смерти летят в никуда,
Бороды режут и мясо, выпить бы утром кваса.
И на могилке венок, словно застывший клинок,
В сердце солдата войны, перед землёй все равны.

К каждой могиле цветы, может быть я, может ты.
В честь их мужей и девчат, в честь пьяных дам, что кричат,
В честь молодых и не очень, в честь сыновей и их дочек,
В честь всех уснувших навеки, все мы ведь человеки…