Одно воспоминание очень раннего детства меня тревожит и удивляет. Мне хочется о нём рассказать и успокоиться, так как, зафиксировав его, я не буду опасаться, что оно сотрётся из памяти.
Мне было несколько месяцев, может быть, полгода.
Родители возвращались домой от приятелей, а меня везли в коляске. Я лежала на спине и разглядывала звёзды. При этом я думала о том, как сложен мир, как много мне известно о вселенной и как мало о ней знают мои самые близкие люди. Они даже не знают, что со звёздами можно разговаривать, а я это умею. Я сейчас уже забыла точный ход своих мыслей, но чётко помню, это были рассуждения зрелой души. Помню, знаниями своими о мироздании мне безумно хотелось поделиться с отцом и мамой, которых я воспринимала не как старших, а как наивных молодых людей. Ведь они не догадывались о том, что я всё о них знаю, могу размышлять и мне есть, о чём им поведать.
Под впечатлением от переполнявших меня чувств и от отсутствия возможности ими поделиться через общение, кое мне недоступно, я горько заплакала. Очень красивые, молодые папа и мама склонились надо мной. Потом коляску кто-то из них начал усиленно раскачивать и я, видимо, уснула. Больше ничего подобного этому в своей жизни не припомню, но тот эпизод, те эмоции и разговор со звёздами в ночном небе забыть не могу.
Выходит младенцы совсем не те, за кого мы их принимаем! Они разумны. Им доступно видение бытия, как посланникам Божьим. Видение, которое постепенно стирается, после чего они становятся обыкновенными людьми, познающими наш реальный мир и выполняющими или не выполняющими в нём своё предназначение.
Единственное сомнение мучает меня. Может, это мне приснилось? Разве такое вероятно запомнить?! Сон я описала или явь?!
2009 год.
Удивительное воспоминание
© Copyright: Ольга Огланова, 2010
Свидетельство о публикации №110101009531
Свидетельство о публикации №110101009531
Рецензии
Оля, здравствуйте! Очень впечатляющие воспоминания!
Вот уже когда рождался поэт...
В тему. Скопирую выдержку из воспоминаний Л.Н.Толстого:
"Толстой обладал беспощадной, всевосстанавливающей памятью; помнил то, что никто из нас вспомнить не может.
Он начинал свои воспоминания так:
«Вот первые мои воспоминания, такие, которые я не умею поставить по порядку, не зная, что было прежде, что после. О некоторых даже не знаю, было ли то во сне или наяву. Вот они. Я связан, мне хочется выпростать руки, и я не могу этого сделать. Я кричу и плачу, и мне самому неприятен мой крик, но я не могу остановиться. Надо мною стоят, нагнувшись, кто-то, я не помню кто, и все это в полутьме, но я помню, что двое, и крик мой действует на них: они тревожатся от моего крика, но не развязывают меня, чего я хочу, и я кричу еще громче. Им кажется, что это нужно (то есть то, чтобы я был связан), тогда как я знаю, что это не нужно, в хочу доказать им это, и я заливаюсь криком, противным для самого меня, но неудержимым. Я чувствую несправедливость и жестокость не людей, потому что они жалеют меня, но судьбы и жалость над самим собою. Я не знаю и никогда не узнаю, что такое это было: пеленали ли меня, когда я был грудной, и я выдирал руки, или это пеленали меня, уже когда мне было больше года, чтобы я не расчесывал лишаи; собрал ли я в одно это воспоминание, как это бывает во сне, много впечатлений, но верно то, что это было первое и самое сильное мое впечатление жизни. И памятно мне не крик мой, не страдания, но сложность, противуречивость впечатления. Мне хочется свободы, она никому не мешает, и меня мучают. Им меня жалко, и они завязывают меня. И я, кому всё нужно, я слаб, а они сильны». (С)
С теплом, Татьяна
Татьяна Баслина 22.05.2020 18:15 • Заявить о нарушении
Вот уже когда рождался поэт...
В тему. Скопирую выдержку из воспоминаний Л.Н.Толстого:
"Толстой обладал беспощадной, всевосстанавливающей памятью; помнил то, что никто из нас вспомнить не может.
Он начинал свои воспоминания так:
«Вот первые мои воспоминания, такие, которые я не умею поставить по порядку, не зная, что было прежде, что после. О некоторых даже не знаю, было ли то во сне или наяву. Вот они. Я связан, мне хочется выпростать руки, и я не могу этого сделать. Я кричу и плачу, и мне самому неприятен мой крик, но я не могу остановиться. Надо мною стоят, нагнувшись, кто-то, я не помню кто, и все это в полутьме, но я помню, что двое, и крик мой действует на них: они тревожатся от моего крика, но не развязывают меня, чего я хочу, и я кричу еще громче. Им кажется, что это нужно (то есть то, чтобы я был связан), тогда как я знаю, что это не нужно, в хочу доказать им это, и я заливаюсь криком, противным для самого меня, но неудержимым. Я чувствую несправедливость и жестокость не людей, потому что они жалеют меня, но судьбы и жалость над самим собою. Я не знаю и никогда не узнаю, что такое это было: пеленали ли меня, когда я был грудной, и я выдирал руки, или это пеленали меня, уже когда мне было больше года, чтобы я не расчесывал лишаи; собрал ли я в одно это воспоминание, как это бывает во сне, много впечатлений, но верно то, что это было первое и самое сильное мое впечатление жизни. И памятно мне не крик мой, не страдания, но сложность, противуречивость впечатления. Мне хочется свободы, она никому не мешает, и меня мучают. Им меня жалко, и они завязывают меня. И я, кому всё нужно, я слаб, а они сильны». (С)
С теплом, Татьяна
Татьяна Баслина 22.05.2020 18:15 • Заявить о нарушении
На это произведение написано 10 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.