Чайные Паруса

Картина: Солнце и шквал: чайный клипер "Ариэль"
Художник: Дерек Джордж Монтагью Гарднер

В 1872 году знаменитый клипер "Ариэль" ушёл в свою очередную и последнюю "чайную гонку",
в которой пропал вместе со всем экипажем. О его дальнейшей судьбе ничего не известно по сей день.


Чайные Паруса

Ведут ли в море ворота рая? Зовёт ли в небо бродяга ветер?
Когда за первой внакат вторая и есть пятнадцать секунд до третьей,
дыханьем Эвра ломает стеньги и ванты звуков не вяжут лыко -
не нам удачу ловить за деньги и трусить в схватке с девятым ликом.
На складках скатерти океана конфету клипера режут волны,
к морским чертям нам пока что рано, к тому же, с брюхом до палуб полным -
забиты трюмы и даже ниже - места забиты на койках ада,
и адской дрожью винджаммер лижет - не суй бушприты куда не надо.
Добраться первыми - значит выжить, а после, снова за чайной ношей.
Ко дну - на четверть рассудка ближе, а где-то берег родной, хороший,
а где-то жёны ласкают чада, хватая ртом помутневший воздух.
Не суй бушприты куда не надо и если можешь забудь о звёздах.
А звёзды прочат судьбу во мраке, в просветах туч безобразной сыпью
всплывают прошлого зодиаки, и дьявол громом хрипит: - "Всех выпью".
Звенят тетивы вселенской злости, изнанкой вывернув небо книзу.
- Ну что, моряк, собирайся в гости - подводный царь тебе дарит визу.
Законы волчьи - морскому волку, захочешь жить - не бросай штурвала,
твой парус в небе - в стогу иголка, покуда в клочья не изорвало.
А жизнь-монетка, безвольной решкой, летит на дно безвозвратной выси...
Держись моряк, поспешай, не мешкай, не время жаться в балласт по крысьи.
Твой дом - рангоут в катренах шанти, твои мечты - доползти до дома.
Идти бакштагом ли, в дрейф, - решайте, а там увидим, кем жизнь ведома.

А где-то в тёплых руках Гольфстрима искрит фарфор краснощёким грогом,
шутам дворцовым в горохе грима негоже мыслить о чём-то строгом,
напудрен нос кринолина спеси, гремят литавры британской кухни.
Мешочек чая так мало весит, покуда смерть на весы не плюхнет.
Звенят сервизы пустоголово сортами байховых ароматов,
и если нечем платить за слово, и жизнь - не слишком большая плата -
за первой сразу нальют вторую, и есть пятнадцать секунд на шутку -
спичрайтер юмор отполирует, язвя про парусную маршрутку.

Танцует смерч одноногой примой, пуанту судна швыряя в бездну.
В закатной лаве необозримой не всё, что чай - кораблю полезно -
летят под днищем акулы рифов, до горизонта раззявив пасти,
клювастый месяц оскалом грифа сквозь тучи рвёт паруса на части.
Огнями Эльма горят ладони, сжигая души в межзвёздном гриле,
и звёзды тлеют на дна поддоне в мечтах, чтоб с ними поговорили.

Куда несёт нас бродяга ветер? Туда, где вечность хранит секреты,
туда, где парус надежды светел, где сердце морем навек согрето,
где клипер-призрак бросает якорь в порту картинок из детских книжек,
где запах чая звучит двояко, и дух свободы рассудком движет.
Там белым парусом в даль заката уходит облако Ариэля,
а мы спешим в городском стаккато, и чая попросту переели...