Точка. 11 сентября

                И тысячи жизней прервутся тогда...
                Р.Рождественский

Он и она стояли у окна.
На сто седьмом от бездны счастья небе.
Кружилась голова, как от вина,
от высоты в заоблачной онеге.

Такой простор, что упирался взор
ну разве только в статую Свободы,
которой не до братьев и сестёр -
и потому пустынны неба своды.

Он говорил. О чём? И бог - не весть,
и ей, увы, не перенесть ни звука
из точки, где ещё свобода есть,
но и судьба, к несчастью, не безрука.

Он замолчать уже не успевал.
Звук опустел и слог лишился смысла,
как только дьявол вывихнул штурвал
и молоко в груди свободы скисло.

Она успела гром опередить
зеницей ока, заприметив точку
и даже крика не успев родить...
А он стоял спиной к тому виточку.

А точка так стремительно росла
и так томила мёртвой тишиною
сверхзвуковой нечаянности зла,
что целый миг казалась озорною.

Она росла до вспышки, до снопа,
до взрыва воспалённой роговицы
и обмирала облачком в испа...
А небоскрёб успел и пасть и взвиться.

Он и она стояли у окна...
Ни имени, ни племени, ни звука,
ни на мгновенье мокрого пятна...
Зевок свободы. Точка. И - разлука.