92. Улица Нелюбви - II

Так вот и жизнь — ни складу ей, ни ладу!
Смещение основ ведет к распаду;
из огражденья лезем за ограду,
а после, осознав,
что вечное блаженство, вероятно,
однообразно и не толь занятно,
мы каемся и рады бы обратно,
да поздно. Тот неправ,

кто делит мир на истинный и мнимый,—
что там, что здесь — прескверной пантомимой
нас тешит век. Жизнь промелькает мимо,
не задевая нас.
Одна лишь мода, своенравный идол,
в чести у нас. О, если б это видел
Господь Исус, он бы возненавидел
кумирствующий класс!

Мы — гностики последнего завета,
зане Иуды звонкая монета
не хуже в смысле серебра чем эта,
с клеймом In God we trust. —
Вот индивид: в мозгу клокочет сперма,
так разрядись — нет недостатка в верных
подругах; а ведет себя примерно —
так явный педераст.

Полночный сквер — не место для прогулок;
нырнув в ближайший черный переулок,
вмиг ощущаешь пятками, как гулок
стук сердца. В этот час,
когда уже сосчитан каждый листик
на дереве, снят слой привычных истин,
любой из нас ну чем, скажи, не мистик,
и чем не Фантомас?

Открой бутыль, как новую планету,
реальность мира молча канат в лету;
в вине веселье, истины в нем нету —
хоть бей, хоть побожись:
— Се эликсир, что растворяет с ходу
и истину, и бледную природу,
и суету, и блеф, и несвободу,—
и даже жизнь? И жизнь.

(12 января 1991 г.)