1-е января, вечер, мама моя!

Сознанье слабо просыпается, в висках,
И в голове протяжный, нудный звон.
И ноги чьи-то перед мордою в носках,
И что это во рту за пакостная вонь?

Тяжёлый мрак в разбитом теле,
И даже пальцы шевелятся еле-еле               
С какой холеры я пила за тех ,кто в море?
ах да мы пили за Италию,аморе

Как я могла уснуть  в чужой постели?
Сказалось видно утомление недели,
И почему лежу ногами на подушке?
А ежели скосить глаза, лежит подружка.

Практически имея  голый пол,
Танюха всё пыталась влезть на стол
вопила: в танце всех сейчас порву.
Угомонили рюмкой водки оторву.

Холодно рукам, ногам и липко с боку,
 От праздника такого мало проку.
Не надо было напиваться взрослой  дуре,          
Ловила счастье я наверно в синекуре.

Желание  встать, попить, но  мочи нет.
К  двум  ночи, помню, отыграли первый “сет”
Зачем с Коляном я пила ерша на брудершафт?
Мне Коля посвятил любовный стих, как этот… Гафт.

и что это за тип разлёгся  вольно рядом?
меня весь вечер раздевал он сальным взглядом,
приходит тощее урывками сознанье,
А это тот, что выдал первое признанье.

А вот ещё один, в пупок мне дышит  перегаром,
Обоим дружбанам  я  глазки  строила недаром!
С трудом  желанье повернуться, запах пота,
Прошлась по мне рогатых что- ли рота?

И тост был славный: за милых дам!
Уже тогда я поняла ,что я им дам,
Кровать в углу меня уже манила,
И первое признание в любви в момент сморило.

И танцы были хороши под караоки
Особенно любовные наскоки и подскоки
Подружка круто потрясала влево, вправо задом
Кричала: я цыганочку спляшу иль встану раком.

Повеселились, надо думать, мы не хило!
А начинался праздник славно, очень мило,
Но после пятой коньяка с вином, мораль устала,
Признанье мне в любви ещё, я видно не застала. 

Скорей всего моя душа  не устояла.
Сама я вроде ни к кому не приставала,
Часам к пяти утра уж спало напряженье               
Над телом долгий шёл процесс глумленья!