Можно ли жить не по лжи? ч. 2

Можно ли жить не по лжи?
История одной картины.
Беседы о религии, о человеке и обществе.
Художественно-публицистическая повесть.

– И что ты надумал? Как нам следует к религиям относиться?

– Видишь ли, я ведь согласен с тем, что появление религий было неизбежным. Не могли люди миновать этот этап как в стремлении своём найти объяснения всей сложности окружающего их мира, так и в упорядочении, организации своих сообществ. В авраамических, например, религиях заложена государствообразующая идея. Единобожие, идея, что власть от бога, что должно быть смирение перед властью и церковью – всё это помогало централизации власти, управлению людишками, созданию, укреплению государств. Ну, ладно, поработала эта религиозная идея, своё дело, как говорится, с грехом пополам сделала. А далее-то что? Ведь уж тысячи лет ей, мир совсем другим стал, и всё выше становится скорость его изменения. Лишь идея религиозная всё та же, всё тем же задачам и целям служит: людишек властям подчинить. Всё те же подловатые методы использует. Например, выделять одних среди прочих как «верных», остальные же – «неверные». По каким принципам «неверные»? По выдуманным нами же самими, заложенным в придуманные нами религии. В разных храмах Богу молимся, крестимся по-разному: одни – слева направо, другие – справа налево, персты не так складываем, а другие, например, хиджабы должны носить, обрезание на восьмой день от рождения, по субботам никакого дела не делать, и так далее.

– Да уж, тьма всего напридумано. А ведь все мы человеки, жить должны по общечеловеческим, единым законам. Если по религиям-то: мы же все от одних прародителей произошли – от Адама и Евы. И Бог у нас един. И не должно быть между нами никакого различия по «уверованию» в него, по ритуалам разным.

– Конечно, не должно, и не было бы, если бы вера в бога была связана с самим Богом. Но этого нет, потому что религиозный бог – это вымысел. Люди сами религии для себя насочиняли, разделили сами себя на всякие конфессии, на «верных» и «неверных». Наша вера лучше всех! Это мы в истинного бога по истинному верим! И так-то во всех конфессиях. Есть ли среди них истинно-то верная? А если, допустим, и есть, так она же только в единственном числе может быть, все остальные – это, выходит, ложь. Не может быть единый Бог таким многоликим. Выходит, что он в своё время не только тем разделил людей, что они на разных языках говорить стали, но и тем, что по-разному научил их в Бога верить, и быть готовыми хоть на смерть за свою, «истинную» веру. А это уж куда как страшней и опасней, чем языковое разделение. Вот уж действительно: «Если Бог существует, то атеизм должен казаться ему меньшим оскорблением, чем религия», братья Гонкур сказали.

– Церковники говорят, что все религии между собой миролюбивы, равноправны, все Богу милы. Правда, оговариваются – кроме сект.

– А что же – они обратное должны говорить? Конечно «миролюбивы»... Межконфессиональное деление мира, в общем-то, закончено. Это надо утвердить как «статус-кво». Что они и делают, когда говорят о взаимном миролюбии. Они же как «дети лейтенанта Шмидта» из «Золотого телёнка». Некую «конвенцию» таким заявлением принимают – с разбиением мирового пространства на «эксплуатационные участки», поделённые между «традиционными» религиями. Хотя, конечно, и сейчас не прекращается борьба между конфессиями за расширение своей паствы, это в ущерб своим же «друзьям-конкурентам» делается. И ещё здесь очень важный момент: разделение по идеям религиозным является катализатором в «войне цивилизаций», мощным оружием в этой войне, спусковым её крючком, лозунгом, идеей, флагом. С середины ХХ века для человеческой цивилизации настало время, когда она может сама себя погубить при таких возможностях к самоуничтожению.

– Действительно: хорошо ли будет миру, если, допустим, Иран получит в руки ядерное оружие? Или фанатики другой идеи – Северная Корея? Для чего это им? Ведь и те, и другие могут хоть весь мир в ядерное пекло бросить, чтобы «неверных» уничтожить. В своё время председатель Мао предлагал Хрущёву начать атомную войну против США. В ответ на то, что погибнет полмира, ответил: так другая-то половина останется. Знаешь, Роман, я сейчас вспомнил: прочитал как-то, лет 30 назад, в разгар «холодной войны» книгу какого-то английского писателя, фамилию не помню. Сюжет такой. Капитана атомной подводной лодки королевских вооружённых сил «посетило шизо». Его «внутренний голос» говорит ему, что ради спасения человечества от скверны путём его гибели, он должен развязать атомную мировую войну. На подводной лодке установлены три баллистические ракеты с атомными боеголовками. Запустить их можно только при получении радиокоманды от высшего военного руководства и после набора определённых кодов. Раздельно, каждый из этих кодов знают только три человека – капитан подлодки, его старший помощник, и американский офицер, обязательно являющийся членом команды на каждом иностранном боевом судне, на котором в качестве боевого вооружения установлены американские ракеты. Капитан составил и практически осуществил следующий план. Он обманул радиста, сказав ему, что хочет провести на подлодке учение, наиболее полно имитирующее боевые условия. Тот должен довольно простым техническим приёмом организовать вроде как получение приказа о пуске ракет на Ленинград. Всё будет как на реальной войне, все боевые расчёты отработают необходимые действия, а в последний момент капитан остановит действия команды. Радист, долго колебавшись, доложил об этом старпому. Замысел капитана был сорван, он был изолирован в лазарете. Или вот как-то видел по ТВ сюжет о пульте управления запуском российских межконтинентальных баллистических ракет. Бравого подполковника спрашивают: «А если бы пришёл приказ на запуск?». Он бодро, без запинки отвечает: «Главное, чтобы дрожи в руках не было. Офицер, не способный повернуть ключ – тот не офицер».

Видимо, именно сейчас где-то в подсознании Максима отметилось, что в идее будущей картины будет «Чёрный квадрат» и погибшая цивилизация.

– Да, пример со свихнувшимся капитаном впечатляет. «Тот, кто живет для потустороннего мира, опасен в этом», Роберт Грин Инджерсолл. Как и аналогия с целыми странами и их лидерами, охваченными какой-либо идеей, именно которая и считается ими единственно верной. «Война цивилизаций» – это ведь не журналистская выдумка. Идеологическая и религиозная сторона имеют в ней немалое значение. Межконфессиональное разделение стало сейчас для человеческой цивилизации смертельно опасным, прямо-таки самоубийственным. Это первая из основных претензий к религии.

– Какова следующая?

– Она как бы менее очевидна и доказуема. Но именно она, и размышления мои о ней, привели меня к этому моему «отшельничеству». Это то, что религия вводит в общественную мораль, в общественную философию, в наше сознание допустимость лжи между людьми, и в межобщественных отношениях. Религиозные сказки объявлены «духовным учением». Если общество не отвергает эту «философию» лжи, оно уменьшает для себя возможности и перспективы нормального развития, поскольку живёт по принципу: «Ложь – есть Правда». Этого «завета» религия впрямую вроде как не содержит. Но он совершенно естественно вытекает из самой сути религии – за основу религиозной идеи взята сказка о неком «создателе», за шесть дней, сотворившем мир. А уж от этой «печки» всё и пляшется.

– Роман, так по этому-то вопросу о том, был ли такой «создатель», и как он всё сущее создавал, как раз и можно в самые глубокие схоластические споры встрять. Защитники религии теперь ведь так говорят, что не следует понимать всё буквальным образом. Бог – это не дедушка с бородой, и шесть дней – это не дни в нашем понимании, это периоды в создании мира, каждый из которых может длиться миллиарды лет.

– Да, говорят... Это где они прочитали? В библии? Покажите мне! Когда причитали? Сейчас только? Почему раньше не могли прочитать? А на седьмой день Создатель отдыхал... Это что – тоже период в несколько миллиардов лет? Отдохнул, а потом чем заниматься стал? Или это период ещё длится, не закончился? Он ещё отдыхать продолжает? А как отдыхать закончит, он тогда с этим миром ещё что-то сотворить надумает? Лет сто назад, да и меньше даже, церковника, отрицающего буквальное понимание шести дней, в ереси обвинили бы, от церкви отлучили. А если ранее – так на костёр его! Это пример того, как церковники бесстыдно лгать могут – из одной лжи спокойно творят другую. Тысячи лет ни о каких таких периодах не знали и не говорили, а теперь вот вдруг узнали. Откуда узнали? Неужто им эти познания религиозная «наука» дала? В которой скоро официальные «доктора» и «кандидаты» будут, которые изучением Текста будут продолжать заниматься, новые «открытия» делать.

– Эти же защитники религии скажут, что доказать, мол, существование Бога пусть и невозможно, но так и обратное доказать тоже нельзя. Да ещё и обвинят тебя в оскорблении их религиозных чувств.

– Этот разговор мне знаком. Оскорбляться – это они неплохой приём на вооружение приняли, привилегию себе такую оттяпали. Только я ведь верующих-то не оскорбляю ни единым словом. А лишь не признаю за истину религиозную идею. Имею я на это право? Полагаю, что никто лишить меня этого права не может. Они могут в эту сказку верить, и утверждать её за истину, я в неё не верю, и говорю, что это ложь. Имею я право на высказывание своего мнения? И этого мне запретить никто не может. Я им говорю, что с материалистической точки зрения, и с точки зрения научного познания мира, религиозная идея с её «гипотезой» сотворения и устройства мира является ложной. Пусть ищут доказательства, аргументы, доводы, возможно, следует и согласиться, если всё это будет убедительно. Внятных и доступных моему пониманию доводов они не приводят. Порой вместо этого говорят, что атеизм – это тоже, мол, своего рода религия, вера в то, что Бога нет. Решил, что буду с этим соглашаться – так-то ведь даже и удобнее.

1. Они верят, что бог есть, а я верю, что такого бога, в которого они верят, нет. То есть, «спор» на равных совершенно условиях.

2. Они говорят, что доказывать его наличие они и не собираются, иначе это будет уже не вера. А я им про поиск доказательств по своей вере отвечаю так же. Насколько всё упрощается!

3. Когда я говорю, что нет тех богов, которые в религиях прописаны, и называю религиозные «гипотезы» о сотворении и устройстве мира ложными, они, видите ли, оскорбляются. А я им в ответ говорю, что это вы меня оскорбляете тем, что утверждаете о наличии этих богов, то есть, объявляете ложной мою веру.

– То есть, ты борьбой с религией занялся?

– Нет же, конечно. Бороться с самой по себе религией – это не только бесполезно, но, в некотором смысле, и не совсем гуманно. Есть множество людей и множество жизненных ситуаций, когда религия может помочь как некое радикальное психотерапевтическое средство, пусть даже и несколько наркотического свойства. Ничего тут не поделаешь – наркотики мы ведь используем в качестве обезболивающего. Но нельзя же всё общество садить на наркотическую религиозную иглу. Религия не должна выходить за пределы церковной ограды, за которой она может свою помощь оказывать. Я против того, чтобы эта религиозная «психотерапия» объявлялась «духовным учением». Против того, чтобы власти использовали её в «работе с массами». Когда народ вслед за нашими президентами в церкви повалил, когда интеллигенция, «властители дум» наши тоже сплошь и рядом о духовно-религиозном заговорили, вот тогда я и встал в этом вопросе в активную духовную оппозицию к нашим властям и к прочим проводникам и защитникам религии.

– И в чём это у тебя выразилось? В леса эти сбежал?

– Нет, сначала-то пытался как-то до людей докричаться, до их разума. Первое время действительно атеистической деятельностью начал заниматься. Сайт свой завёл, блог в Живом Журнале, кое-какие вещи литературные и философско-публицистические писать взялся, под псевдонимом, разумеется, на форумы религиозные и антирелигиозные заглядывал. Разочаровался вскоре.

– Почему?

– Ты знаешь, Макс, всё это общение по поводу каких-то идей социальных, к которым я и религию отношу – как виртуальное, так и очное, вживую – довольно-таки скоро и убедительно показывает, что все мы живём в состоянии некой «системной игры». Вот хоть с этой же религией – одни играют в уверование, другие – в борьбу с религией. Хотя часто видишь, что проблемы общества, значение и роль религии в этих проблемах – положительная ли, или отрицательная – многим из тех, и других, как говорится, далеко «по барабану». Третьи, смотришь, в таком же духе в игру за возврат советской власти включились, кто-то в «несогласных» играет, кто-то, наоборот, в «наших», или в сталинистов, монархистов, националистов, и так далее.

– Интересный термин – «системные игры».

– Я его как-то в интернете встретил, автор статьи, по-моему, Сергей Локтев. А вот послушай почти стихотворное раскрытие этой темы:
– * –
Что за понятие – системная игра?
Деятельности это коллективной
такая разновидность,
которая по правилам идёт
установленным и принятым
среди её участников
и всяких прочих членов.
Общество же это может быть любым –
мошенников ли шайка,
или «Союз орала и меча»,
движенье за однополый брак,
кружок литературный,
экологи, иль партия, союз,
конфессия ль какая.
Сообщество любое или коллектив,
где люди собираются
по личным интересам
или предпочтеньям.
Вот там они-то и «играют».
– * –

– Чьи это строки?

– Не суть важно... Конечно, это не совсем поэзия. Философская публицистика, оформленная в ритмизированном стиле, как один мой знакомый сказал. Вот слушай дальше:
– * –
Найти «свою игру» по жизни –
очень важно.
Существованью своему и бытию
находишь в этих играх смысл.
Чего, как не комфортности душевной,
жаждет в своей жизни каждый?
Возможность жить «в своей стихии»
и комфортность эту
лишь игра доставить может человеку
в степени-то максимальной.
– * –
«Что наша жизнь? Игра!» – сказал поэт.
И в нашем поведении,
в поступках и мотивах
преобладает то, чему дать можно
определение простое это.
Игра как норма и порядок поведения.
Игра как постановка цели,
и определение путей по достижению её.
Игра как способ представления
окружающим себя.
– * –
«Мнение о нас других людей –
вот зеркало, перед которым
позируют без исключений все.
Человек себя таким творит,
каким он хочет, чтоб видели его другие.
Настоящий же, каков он есть,
на самом деле неизвестен никому,
включая самого его.
Живет и действует лишь вымысел,
фигура приукрашенная» –
Митрополит сказал Антоний Сурожский.
– * –
Хорошо сказал священник!
Откровенно ведь весьма,
поскольку следует добавить,
что понятие игры, как образ жизни,
к религии относится на самом деле
в мере самой полной.
Пожалуй, тут сказать бы надо,
что ни к чему другому
определение такое не подходит
так очевидно к месту,
как к религии самой.
– * –
Таково уж свойство человеческой натуры –
стремление к игре.
Тем она и хороша,
что вводит правила определённые
в мышление твоё и поведение
и упрощает выбора проблемы.
– * –

– В общем, власть играет с нами, мы – с властью, а ещё и друг с другом.

– Так ладно бы, если бы это просто игра была, чтоб жизнь скрасить. Большей-то частью это же игры «на интерес». Политики, власти, попы с нами играя, свои конкретные интересы в этих играх отыгрывают, мы же – подыгрываем им, на их идеи лживые ведёмся. Часто далеко не безобидными эти игры бывают:
– * –
Играют «лидеры» со ставками высокими.
Кто коммунизма взял идею,
кто – национал-социализма.
И вот проигрывают эти «бесы»
«овец» своих не единицами,
а тысячами, и миллионами...
– * –
Мы ж, народ, играем больше
в «подкидного дурака»
или в игру какую-то другую,
где из колоды можно взять
туза козырного или короля
по случаю... эх!.. да, по удачному!
Вот придёт, мол, царь иль вождь хороший
и всё и всем нам будет хорошо!
– * –

– Да, Роман, глубоко ты в проблему «власть-общество-религия» залез. А ты знаешь, многое из того, о чём ты говоришь, и моим ведь тоже размышлениям созвучно. Но ты это всё более чётко сформулировал и выразил. Хороши у тебя темы о религии, о «системных играх». Ну, вот пришёл ты к этим мыслям, к этому осознанию, докричаться ни до кого не смог – и что дальше?

– Почему же не смог ни до кого докричаться? Находил единомышленников, хоть и не в большом сначала количестве. В основном, это были те, у кого прямо-таки болезненная реакция на ложь – есть такой тип людей. Им настолько некомфортно жить в этом обществе лживом, что готовы были уехать в какую-либо глухомань, от людей подальше. Они потеряли веру в общество, но не потеряли веру в себя. Многие прямо-таки семьями были готовы – одна такая пара, другая, третья... Говорят, что у них ещё такие же знакомые пары есть. Возраст, в основном, от тридцати до пятидесяти. И у меня такой же настрой – всё мне среди людей немило стало. Лицемерие кругом, подлость, ложь одних, и готовность других к принятию любой лжи, лишь бы она что-то обещала. Хоть и сам тоже куда-то от людей сбегай. Тут ещё и, так называемый, кризис среднего возраста – это же около десяти лет назад было, мне тогда – под сорок. У некоторых из этих моих знакомых поинтересовался: а что, если бы и вправду уехать куда-то в глухое место, да и зажить бы там какой-нибудь коммуной? Так неплохо, мол, было бы, но не видим, как это реально можно сделать, с чего начать. Совсем-то на голом месте, с нуля всё это начинать страшновато как-то... У нас же семьи, дети. И вот решил я идее создания такой коммуны жизнь посвятить. Совершенно трезво к этому подходил, понимал, что утопией полной может это обернуться. Но хотелось прожить остаток жизни с какой-то идеей, с целью, попытаться что-то после себя оставить, память добрую у людей, с которыми эту идею воплощать будешь, помочь себе и им жизнь полнее и лучше прожить. Чем зарубежные футбольные команды покупать, игроков к ним за многие миллионы, чем яхты и гонка – у кого яхта больше, или замки где-нибудь во Франции, так лучше уж на эту идею деньги пустить.

– То есть, тебя, значит, идея альтруизма захватила?

– Ну, с альтруизмом-то не всё так просто. Сказал бы даже, что в чистом и абсолютном виде альтруизм противоестественен, он против законов природы.

– Во как!.. Интересная тема.

– Всё живое – в растительном ли, в животном ли мире – должно быть подчинено одному закону – сохранение вида. Для этого каждый цветочек, или животина какая, должны стремиться к самовыживанию. А здесь может быть только эгоизм, альтруизм противопоказан. Животный эгоизм – совершенно нормальное, здоровое свойство. Коллективные какие-либо действия в хорошо организованных сообществах – у пчёл, например, или у муравьёв – это лишь чёткое разделение функций, которое опять же той же цели служит – сохранению вида. А вот у людей, с появлением у них разума, всё изменилось. Человеческий эгоизм – это уже совсем другое, он не инстинктом на выживание определяется, а тщеславием, честолюбием, ленью, стремлением подчинить себе своих соплеменников, заставить их на себя и на свои прихоти работать. Инстинкт на сохранение вида исчез почти полностью. Но, с другой стороны, именно у человека появилось такое свойство, такая черта, как альтруизм. Хотя, по большому-то счёту, человеческий альтруизм – это оборотная сторона эгоизма. Вот послушай ещё:
– * –
В поступках и стремлениях людских
не всегда легко бывает
выделить и обозначить один
какой-нибудь мотив.
Всё сложней гораздо...
– * –
Бывает так, что в действиях
и в устремленьях к их совершенью,
мотивов много, и даже может так,
что действие какое
свершается под влиянием мотивов,
в значении своём почти противоположных.
– * –
Вот, например, об альтруизме скажем.
Понимается под этим стремленье делать
для других добро, не требуя и не ожидая
ничего взамен, всё безвозмездно.
– * –
Но на самом деле альтруист
от сделанного им добра
получает очень даже много –
уважение к себе от самого себя.
(При мнимой нами очевидности
наличия у всех такого чувства,
на самом деле уважение к себе
распространено не очень широко.
Показатель истинного уважения к себе –
есть уважение к другим.
Уж так ли поголовно это есть у нас?..)
– * –
Та философия,
к которой альтруист приходит
в процессе своего пути,
все смыслы так ему определяет,
что радость получает
он, давая что-нибудь другим.
Так что и выходит –
не совсем уж безвозмезден
благой поступок альтруиста.
– * –
При этом никакого приниженья
в такой оценке альтруизму нет.
Так даже и наоборот совсем:
есть пониманье логики поступка,
а за ней, за этой логикой –
признание трудов душевных человека,
их результатов в познавании,
в саморазвитии сущности своей.
– * –
Продолжим эту тему
немного в плоскости другой.
Так и все творцы, что-либо создавая –
картину, музыку, стихотворенье, повесть,
шедевр архитектурный –
это всё ведь тоже для людей творят.
Значит, в творчестве своём творцы несут
идею альтруизма?
– * –
Да, и это тоже есть.
Но есть ещё и то,
что свои творенья создавая,
творят они себе бессмертие –
возможность результатом творческим своим
остаться в памяти народной.
Утешенье это и замена
горечи ухода из жизни этой
на осознание того, что после себя
оставил что-то, что будет
о тебе другим напоминать,
нужным будет для людей.
– * –
Хороший это стимул не только для творцов,
но и вообще – для жизни общества,
существованья и развития его.
– * –

– С альтруизмом ты тоже образно объяснил. Как бы то ни было, идеей о поселении, о коммуне ты задался. Что дальше?

– Эти мои знакомые подсказали мне про это место – несколько вымерших почти деревень, от трасс автомобильных далековато – это и к лучшему, река есть. Около двух лет занимался тем, чтобы оформить земли под создание фермерского хозяйства. Официально и формально это было именно так – фермерское хозяйство животноводческого и овощеводческого направления. Вот ещё какое большое дело за эти два года сделал. От небольшой железнодорожной станции – она дальше, ты до неё десять километров не доехал – построил отводную ветку на свои земли, длиной она 19 километров, связал свою глухомань с «большой землёй». Это чисто технологическая связь, по сути дела – односторонняя в смысле инициативы по её использованию. То есть, это не «большая земля» с нами связана, а мы с ней – когда в этом для нас потребность имеется. Мы могли бы с тобой по этой ветке на мотодрезине нашей проехать, но посчитал, что так-то, на лошади это будет лучше. А ещё хорошую, надёжную линию электропередачи на свою землю провёл – её ты видел. Как только эту организационную и подготовительную часть завершил, объявил среди моих единомышленников набор на постройку поселения. Решено было строить основательно, в виде коттеджного посёлка. Бригада строителей, каменщиков была, конечно, профессиональная, мои-то были, в основном, на подсобных ролях. По ходу дела навыки и опыт строительный приобретали, со временем многие из них довольно-таки квалифицированную работу стали выполнять. Кстати, часть из строителей пожелала потом здесь же и остаться. Мы их тоже в коммуну принимаем. Работа шла споро, на следующее же лето одна улица коттеджей была готова под заселение. Приехали и заселились первые семьи. На закладку второй улицы каменщики перешли сразу же, как только стены на первой были возведены и к работе приступили плотники, отделочники. Возвели стены на второй улице – закладывают третью, и так далее. Сейчас вот уже шестая улица строится, по 10 домов на каждой.

– То есть, 50 домов уже заселено?

– 40. На пятой улице отделочные работы завершаются, в течение следующего месяца начнём её заселять по мере сдачи готовых коттеджей.

– Твои поселенцы – они на каких правах, как ты им работу оплачиваешь?

– Они на правах наёмных рабочих у фермера – у меня, то есть. Есть утверждённый штат, с зарплаты удерживается подоходный налог в пользу государства, производятся отчисления в пенсионный фонд, и всё прочее, как и полагается. В официальном плане – это обычный рабочий коллектив. Работу я им оплачиваю по тем же примерно расценкам, которые в нашем областном центре существуют. Тут ещё надо сказать то, что вся эта наша деятельность никакой ведь финансовой отдачи не даёт. Одни расходы. Всё покрывается моими средствами – приобретение земли, железнодорожная ветка и ЛЭП, строительные материалы, приобретение необходимой техники, подряд строительной бригады, заработная плата моим, как ты говоришь, поселенцам.

– Так что – это так и будет? Это же какая-то богадельня получается... А вот что случись с тобой или с твоим бизнесом – и всё сразу зачахнет?

– Надеяться будем, что ничего со мной не случится, и бизнес у меня достаточно надёжный. Но ты прав – надо переводить это всё на самоокупаемость и во многом – на самообеспечение. Это мы постепенно и делаем. Вот взять, например, продукты питания. В первый же год начала нашей стройки распахали землю под картофельное поле и под посадку овощей. С некоторыми первыми поселенцами, приехавшими на постройку коттеджей, вскоре же приехали и их жёны. Они этими сельскими работами и занялись. Построено овощехранилище для хранения в зиму картофеля, капусты, моркови, свеклы. Сначала всё это было устроено по принципу коммуны – всё общее. Но постепенно мы от этого будем отходить, общественную часть уменьшать, хотя совсем ликвидировать её, видимо, не будем. Каждый коттедж – это ещё и 16 соток земли. Те, кто уже обжился, свою землю возделали, свои сады-огороды завели. Я же вижу – людям это в большую охотку. Так же, как и с обеспечением овощами, мы занялись и животноводством. Тоже, в первый же год построили свиноферму, птицеферму, коровник. Сначала они небольшими были выстроены, со временем будем расширять. Зоотехника хорошего нашли, в свою коммуну пригласили. Приобрели племенной молодняк. Строим цех по переработке мясной продукции, будем вывозить на продажу.

– Слушай, откуда у тебя способности к такому хозяйству? Ты же совершенно городской житель.

– Когда начинаешь каким-то делом заниматься, до многого доходить приходится. А потом – у меня же много помощников из этих моих поселенцев. Многие – так просто-таки талантливые ребята. Здесь им свои способности применить хорошая возможность оказалась – всё с нуля, самостоятельности в решениях много, большинство инициатив я поддерживаю, финансами подкрепляю.

– Какой-то, прямо-таки, коммунистический оазис... Но ведь искусственность во всём этом есть – весь этот «коммунизм» построен и держится на средствах, которые ты берёшь из того, лживого мира, от которого вы и намеревались убежать.

– Так куда же от него далеко-то убежишь? Да, и не совсем уж он чужой нашим поселенцам – они в нём жили, творили, работали, участвовали в создании того, чем нам здесь пользоваться приходится. И сейчас мы от этого мира себя не отрываем, мы с ним едины. Я же говорю, что мы являемся полноценным рабочим коллективом, частью того мира. Всё, что полагается перечислять государству, то есть тому миру, мы перечисляем. Тут о другом разговор. Идея моя была в том, чтобы помочь людям избавиться от тягостного ощущения постоянной лжи вокруг тебя – лжи церковников, политиков, властей. Многим моим поселенцам буквально-таки необходима была какая-то психологическая помощь. Собственно, мне-то она, может, как раз таки и нужней была. К своим сорока годам я потерял жизненный стержень, мне стало тягостным существование в этом мире, где ложь и лицемерие – совершенное естественное наше состояние. Создание поселения, весь этот процесс по осуществлению этой идеи – всё это и задумывалось мною именно как возможность некой психологической реабилитации как для будущих поселенцев, так и для меня самого.

– А как Марина это всё восприняла?

– Она у меня молодец. У тебя, говорит, депрессия экзогенного типа, ты устал, перегорел в этой гонке престижа – в размерах доходов, в представлении себя в обществе успешным, умным, значимым. Появилась у тебя эта идея – вот и отлично. Надо изменить свою жизненную ситуацию, образ жизни, круг общения. Уедем от этих тусовок, от «светского общества», от необходимости врать и подличать. Она и в работу эту нашу с головой окунулась. Мы же с ней себе коттедж построили в первой же партии из десяти штук. Она с самого начала стройки уже здесь была. Сама себя назначила начальником «службы быта», из её одной состоящей, тащила на себе всю эту работу. Вскоре ещё несколько жён поселенцев наших приехали. Быт в нашей коммуне стал ещё более упорядочиваться.

– Роман, а вот скажи – это всё у вас здесь – не игра ли это тоже?

– Не буду я совсем-то уж категорично это отрицать. И здесь, как и во всей нашей жизни, некоторый момент игры есть. Ну и что? Люди увлечены, с азартом в этот проект включились – что тут плохого? Они нашли себе дело по душе, с природой рядом живут, планы общие строят, избавлены от необходимости лгать во взаимоотношениях между собой, и никто к ним сверху с ложью не лезет. Такая игра никому не во вред.

– И сколько ты предполагаешь семей в это поселение принять? Какие-то пределы по расширению вашего поселения имеются?

– Число желающих только растёт. Приходится предварительный конкурс проводить – отбирать по признаку такому: у кого какая профессия. Предпочтение отдаём тем, у кого профессия для нас на данный момент более востребована. А насчёт пределов?.. Об этом мы ещё поговорим. Пока мы ставим задачу обеспечения почти полной автономии нашего поселения, чтобы от внешнего мира меньше зависеть – такая вот у нас самоцель. Например, по продуктам питания надеемся почти всё растить сами как из овощей, зерновых, также и по животноводческой продукции. И чтобы это всё перерабатывать качественно, хранить. С питьевой водой проблему решили – несколько артезианских колодцев пробурили. Даже с электричеством задумка есть – ветряных электростанций закупить. Но это всё действительно пока лишь некая игра в каких-то добровольных Робинзонов, в отшельников современных. Возможно, концепция этого нашего «затворничества» будет со временем существенно изменена... Максим, всё – приехали. Лесочек заканчивается, наш посёлок будет сейчас виден.

(продолжение следует)
http://stihi.ru/2010/08/31/1539