У. Шекспир Сон в летнюю ночь АКТ 3

АКТ 3
Сцена 1

(Лес. Титания спит. Входят Клин, Пила,
Моток, Дуда, Рыло и Заморыш)

Моток:
Все собрались?

Клин:
Все здесь как обещали. И место это удивительно удобно для нашей репетиции
Подходит. Этот зеленеющий участок будет нашей сценой, кусты боярышника
Чтоб передохнуть в ожиданье выхода другого. Как перед герцогом исполним
Наши роли.

Моток:
Питер Клин!

Клин:
Что-то полезное, Моток, хочешь сказать?

Моток:
В этой комедии о персонажах Фисбе и Пираме говорится кое-что такое,
Что не доставит удовольствия. К примеру: Пирам должен привлечь к себе вниманье
Своим мечом, самого себя же заколоть. Не в состоянье это дамы видеть.
Или ты имеешь возраженье?

Рыло:
От страха пополнять озёра, состояние нормальное для них.

Заморыш:
Я полагаю, мы препятствовать должны разрушению надежд
Всяким убийствам.

Моток:
Нет невозможно. Я придумал кое-что. Напишите мне пролог, пусть в том прологе
Оговорка прозвучит, что нашими мечами мы не наносим никому никакого вреда.
Что Пирам на самом деле не убит и заверьте их, сказав им, что Пирам это я и что я не Пирам, я просто ткач зовут меня Моток. И у них не будет опасений.
 
Клин:
Хорошо, мы придумаем такой пролог. Это заявленье мы напишем,
Чередуя шесть слогов с восьмью.

Моток:
Нет, к шести слогам добавь ещё два слога, пусть в каждой строке будет по восемь.

Рыло:
Не испугаются ли так же дамы льва?

Заморыш:
Я боюсь, что опасенье в этом есть.

Моток:
Ты, хозяин, должен всё предусмотреть. Боже, огради нас! Среди дам
Вдруг появится такое существо как лев, он может навести такого страха,
Потому  как нет безумней птицы, чем взбешённый настоящий лев.
И это мы исследовать должны.

Рыло:
Поэтому ещё один пролог должен пояснить, что он не лев.

Моток:
Вы должны его имя объявить и нужно, чтобы часть его лица
Выглядывало бы из львиной гривы, и он должен сам сказать о недостатках
Примерно так: «Женщины» или «Милые дамы, я желаю вам» или «Я прошу вас,
Умоляю, не пугайтесь вы и не дрожите. Моя жизнь принадлежит лишь вам!
Если вы думаете, что я пришёл, как лев обрести удачу, это не так я сожалею
О моём образе жизни. Нет, я не такое существо. Я такой же человек, как все»
И пусть тогда он назовёт своё имя, скажет просто, что он столяр Пила.

Клин:
Хорошо так и будет. Но там есть ещё два затрудненья.
Комната должна, залита будет лунным светом; так как там вы знать должны;
Пирам и Фисба появляются при лунном свете.
 
Рыло:
А будет ли как раз тогда в тот вечер светить луна?
 
Моток:
Календарь, календарь! Нужно посмотреть в календаре. Найти в нём лунный свет.
Так найди в нём лунный свет.

Клин:
Да, она взойдёт как раз в тот вечер.

Моток:
Тогда в том помещенье, где мы будем играть ту сцену, растворим окно.

Клин:
Да, или можно чтобы кто-нибудь вошел с кустом терновника,
В колючках чтоб его светился бы фонарь, и он сказал бы, что он лицо
Изображающее лунный свет. Но нам ещё подумать нужно о стене,
Ибо Пирам и Фисба по преданью разговор вели между собой
Через щёлку именно в стене.

Рыло:
Стену мы не в состоянии внести. Что ты можешь предложить, Моток?

Моток:
Можно человеку изобразить ту стену, обмазать его просто штукатуркой,
Глиной или чем-нибудь таким, чтобы был на стену он похож.
И пальцы пусть раздвинет так, изображая щель в стене,
Через которую Пирам и Фисба могли бы перешёптываться вволю.

Клин:
Если б это было бы возможно, то все печали были б позади.
Рассаживайтесь, кто, где пожелает, и озвучьте каждый свою роль.
Пирам, ты можешь начинать, закончив речь, уйдёшь в кустарник
И так каждый вслед за ним, когда закончит реплику свою.
 
(В глубине появляется Пак)

Пак:
Какой-то каламбур устроен здесь,
Рядом с колыбелью царицы фей?
Забавляются игрой! я буду зритель,
Возможно стану и актёром, стоит вникнуть.
               
Клин:
Приступай, Пирам. Встань, Фисба, подойди.
 
Моток:
Фисба, отвратителен цветов вкус сладкий.

Клин:
Отвратителен аромат! Аромат.

Моток:
Аромат приятно сладким дуновеньем
Ощущаю я дыханья твоего.
Слышу голос. Побудь ещё немного,
Не задержу я появленья своего.

(Уходит.)

Пак:
Пирам отсутствует здесь в этих вот забавах.
 
(Уходит.)

Дуда:
Теперь я должен говорить?

Клин:
Да твой черёд, ибо ты должен был понять, что он ушёл взглянуть на шум
Который слышал и что он сейчас сюда вернётся.

Дуда:
Пирам сияет оттенком белых лилий
И красной розой запылал в победной встрече
Живой как Ювенал, как вечный странник милый,
Достойней верного коня, в прекрасный вечер
Мы встретимся, Пирам, у Нинковской могилы.

Клин:
«У Ниновой гробницы», по-человечьи!
К тому ж ты с этим текстом поспешил. Ты должен был ответить так Пираму,
Ты должен был сказать всего лишь часть, а ты все реплики уж выпалил за раз.
Пирам входи, тут за тебя уже сказали: «Достойней верного коня»

Дуда:
Да, достойней верного коня неутомим.

(Возвращаются Пак и Моток с ослиной головой)

Моток:
Если б был бы я красавцем, Фисба, то был бы я единственно твоим.

Клин:
О, чудовище! О, чужд нам этот образ! Мы с нечистой силой,
О, молитесь! Бегите кто куда! Помогите!

(Уходят Клин, Пила, Дуда, Рыло и Заморыш)

Пак:
Я поведу по кругу вас, вы следуйте за мной,
Через болотистую топь, кустарник, мшистый лес.
Конём я стану, гончим псом возглавлю путь свиньёй,
Через огонь вас проведу по всем местам окрест.
Я буду лаять, хрюкать ржать и рёвом обжигать,
Свиньёю, псом, конём, медведем шаг ваш убыстрять.
(Уходит)

Моток:
Что вы делаете, иль не видите? Что вами управляет ослиная голова?

(Возвращается Рыло)
Рыло:
Крестись, Моток, крестись! Ты обращён.
(Уходит)

Моток:
Я вижу тех мошенников, что превратили меня в осла.
Если они хотят меня напугать, то напрасно, я не сдвинусь с этого места.
Я буду мирно прогуливаться здесь и петь, и, услышав, они поймут,
Что я их не боюсь.
(Поет)
Чёрный дрозд поёт без притеснений
Золотистым клювом, песнь проста.
Записывает ноты вдохновений,
Пёрышком, что вырвал из хвоста.

Титания:
(Просыпаясь)
Что это ангел меня будит в обрамлённом цветами моём ложе?

Моток:
(поет)
Жаворонок, зяблик, воробей
И кукушка седая напевает.
Человека песенкой своей
Безответно грустью наполняет.
 
Как тут возразить столь глупой птице? Что может он сказать ей,
не кукуй кукушка больше никогда?

Титания:
Я умоляю, милый человек,
Спой ещё, о, услади мой слух.
Прекрасный образ твой пленил мой взор,
Красота твоя подвигла меня к клятве
С первого же взгляда сказать тебе люблю.
 
Моток:
Но, госпожа, у вас на то нет оснований. Хотя истина гласит так, что любовь
Неразборчива во взглядах и приводит к сожаленьям не соседствуя с умом.
А я по случаю к веселью расположен.
 
Титания:
Ты мудр ко всему, о, ты прекрасен!

Моток:
Не настолько, я попросту никто. Но если мой ум позволит мне
Выбраться из этих дебрей, то я постараюсь свой ускорить шаг.

Титания:
Не желай, тебе отсюда не уйти,
Тебе из лесу дороги не найти.
Я его хозяйка, помни это,
В нём мой дух владеет вечным летом.
Я влюблена в тебя и будешь ты со мной
Приставлю эльфов я к тебе, чтоб за тобой
Они ухаживали, взор твой одаряя,
Драгоценными камнями озаряя
Сон среди цветов твой сладкой песней.
Я твою очищу смертность вместе
И душа твоя воздушной станет.
Боб! Горчица! Паутинка! Мотылёк!


(Входят Боб, Горчица, Паутинка, Мотылек)

Первый эльф:
Я готов.
Второй эльф:
И я.
Третий эльф:
И я.
Четвертый эльф:
И я.
Все:
Куда идти нам нужно?

Титания:
Будьте вежливы вот с этим господином,
Сопровождайте празднеством единым.
На попечение его своё возьмите,
Ежевикой, абрикосами кормите,
Инжиром и лиловым виноградом.
У пчёл крадите мёд ему наградой
Из кошельков их, лапками пусть свечи
Из воска лепят, чтобы каждый вечер
Их зажигали светляки, чтоб лунный свет
Не оставлял в его глазах холодный след.
Крылами бабочки навеют сладкий сон
Служите, эльфы, царь теперь ваш он.

Первый эльф:
Приветствую, смертный!

Второй эльф:
Привет!

Третий эльф:
Привет!

Четвертый эльф:
Привет!

Моток:
Я, обожая вас, прошу прощенья, от всего сердца умоляю вас божественных созданий,
Чтоб вы сказали, как вас всех зовут.

Паутинка:
…Паутинка.

Моток:
Я хотел бы с вами поближе познакомиться, добрая госпожа Паутинка.
Если я порежу вдруг свой палец, то я непременно обращусь за помощью к вам.
Ваше имя, милейший господин?

Боб:
…Боб.

Моток:
Я преклоняюсь перед госпожой Шелушинкой, вашей матушкой и вашим батюшкой Господином Стручком. Я так же, добрый господин, хотел бы с вами поближе познакомиться.
Как вас сударыня зовут?

Горчица:
…Горчица.

Моток:
Я знаком с вашим терпеньем, милая госпожа Горчица. Вас очень любит малодушный
Великан, что пожирает с бычьим мясом множество ваших подданных вашего дома.
И я Пролил не мало слёз из-за вашего милого семейства. Мне и с вами хотелось бы поближе
Познакомиться, госпожа Горчица.

Титания:
Проводите же в мои покои гостя.
Лунный глаз наполнен влагой, вот прольют
Слёзы с нею маленькие звёзды -
Каждый жалостливо маленький цветок
Заплакать будет вынужден невинно.
Уста сомкните гостю, чтоб со мной,
В безмолвье погрузился милый мой.

(Уходят)

АКТ 3
Сцена 2

(Другая часть леса. Входит Оберон)

Оберон:
Пора взглянуть проснулась ли Титания
И кто же первым ей попался на глаза,
В которого она должна влюбиться.
(Входит Пак)
Вот и мой посыльный дух вернулся!
Что теперь в ночном лесу творится?

Пак:
Влюбилась в чудище моя царица.
Когда она под балдахином освещённым 
Заснула тихим часом обольщённой.
Шутов команда прибыла на это место
Те, что хлеб свой добывают, как известно
Игрой на сцене, чтоб украсить брачный день
Тезея, отдалились в леса тень
Для репетиции одной прекрасной пьесы.
Когда один из них Пирама речь прочёл
И отошёл в кусты, тогда я счёл
Одарить его ослиной головой
И чтоб ответ представить Фисбе свой
Он вышел вновь и тут все содрогнулись,
Как гуси при опасности метнулись, 
Или как при выстреле б взлетела
С испуга стая галок ошалело
Крича, так побежали прочь актёры
На помощь звать Афин, а я в ту пору
Нагнал им больше страху, оживив
Колючки, ветки цепкость им привив.
Чтобы срывали шапки с них, цеплялись
За рукава и чтоб они бы рвались
И я бежал за ними по кустам,
Остался в месте том лишь их Пирам.
Титания в момент тот пробудилась
И в тот же миг в осла того влюбилась.

Оберон:
Это лучше чем я мог предположить,
А ты афинянина должно того нашёл,
Закапал сок любовный в его очи?

Пак:
Нашёл, он крепко спал, сок применил
И афинянку, что спала неподалёку,
Проснувшись, непременно он увидит.

(Входят Гермия и Деметрий)

Оберон:
Стой, притаись. Вот этот афинянин.

Пак:
Девица та, мужчина с ней не тот.

Деметрий:
О, как ты можешь упрекать его, любя?
Себя дыханьем горестным губя.

Гермия:
Не без причины упрекаю я, боюсь,
Что и до проклятья доберусь.
Если спящего Лизандра ты убил,
Через кровь его переступил,
То и убей меня.
Солнце неверно настолько дню
Как он мне. Мысли прочь гоню,
Разве мог во сне он Гермию покинуть?
(Скорее содроганием пронзённой
Луна скользнёт сквозь землю, когда брат
У Антиподов будет светлым днём богат)
Только ты способен был его убить,
Тебе зловещей мрачности не скрыть.

Деметрий:
Как выглядит убитый, так и я.
Твоей жестокостью пронзёна грудь моя.
Убийца ты, твой взгляд горит без меры,
Холодней мерцающей Венерой.

Гермия:
Как у Лизандра моего? Скажи где он?
Ах, Деметрий, одари, умерь мой стон.

Деметрий:
Отдал бы труп его собакам насладиться.

Гермия:
Прочь дворняжка! Перешедшая границы.
Девичьего терпенья. Он убит?
Свет людской тебя за это не простит!
О, скажи хоть раз мне только честно!
Скажи где прах его, лгать неуместно.
Ты спящего убил, как ты посмел!
Не червяком гадюкой преуспел.
Язык твой смертоноснее вдвойне,
Нестрашен уж теперь змеиный мне.

Деметрий:
Истощена твоя туманная любовь,
Не тронута Лизандра мною кровь.
И он не мёртв, я в состоянье подтвердить.

Гермия:
Он жив, тебя я умоляю повторить.

Деметрий:
Что подарят мне за повторенье?

Гермия:
Себе наградой ты получишь примиренье,
Что не увидишь меня больше, весь ответ;
Нет забот теперь мне, мёртв он или нет.
 
(Уходит.)

Деметрий:
Мне не стоит сейчас следовать за ней,
Остаться здесь пока всего верней.
Возросла  печаль моя не в меру,
Только сон должно плоды её умерит.
Но чтобы оказал он мне вниманье
Его приветствовать я должен пребыванье.
 
(Ложится, засыпает)

Оберон:
Что ты натворил? Ошибся оком,
Не того ты окропил любовным соком.
Ты иного должен был к ней обратить,
Не в состоянье она этого любить.

Пак:
Судьба всегда превыше всяких правил,
Миллионы клятв она разрушить вправе.

Оберон:
Пробегись по лесу ветром поскорей,
Найди Елену из Афин, чтобы бодрей
Дышалось ей, она любовью сражена,
В воздыханьях стынет кровь, она больна.
Сюда доставить нужно ту девицу,
Я им займусь, пусть ею возгордиться.

Пак:
Я бегу, я исчезаю, уже мчу,
Быстрей стрелы татарской я лечу.

(Уходит)

Оберон:
Цветок пурпурный окропи,
В честь Купидона укрепи
Вниманье глаз его к одной,
Пусть красоту увидит той
Взгляд у которой в тьме ночной
Мерцает как Венеры свет.
Проснётся пусть с мольбой, поймёт
Её прекрасней в свете нет.

(Возвращается Пак)

Пак:
Предводитель царства фей,
К нам идёт Елена, с ней
Тот юнец, что затуманен
Мною был, он не отстанет.
Нам осталось посмотреть,
Смертным глупостью вертеть!

Оберон:
Тихо, гам сейчас начнётся,
Тут Деметрий и проснётся.

Пак:
С клятвами к одной приступят,
Тот, кто лишний тот отступит.
Игры их мне побужденьем
К шалостям и наслажденьям.

(Входят Лизандр и Елена)

Лизандр:
Почему ты мои чувства презираешь?
Не рвут так ни насмешки, ни презренья.
Моих слёзных клятв не принимаешь,
Они чисты и рождены не для смиренья.
Как можешь ты легко так мне на диво
Не верить моей верности правдивой?

Елена:
Достиг ты в хитростях больших успехов,
Когда правда с правдой в дьявольской борьбе!
А как же Гермия, что стала вдруг помехой?
Осталось клятвы взвесить лишь тебе.
Весы покажут твои клятвы ей и мне
Равны по весу двум историям в огне.

Лизандр:
Смысла здравого тогда я был лишён.

Елена:
Как и теперь, забыв о ней, мной обольщён.

Лизандр:
Деметрий её любит, не тебя.

Деметрий:
(Пробуждаясь)
Елена, нимфа, о, богиня, ты прекрасна!
О, любовь моя, с чем твой сравнить взор ясный?
Лелеять хочется губ нежность поцелуем!
Вершины Тавра, где снега танцуют
С восточным ветром, с белизной твоей
Их не сравнить, они ворон черней.
Когда ты руку соизволишь приподнять,
Для поцелуя мне позволь её принять!

Елена: 
О, злобный ад, я вижу, вас объединил!
Против меня к веселью вас склонил.
Будь вы вежливо воспитаны, учтивы,
Я б не коснулась оскорбительных порывов.
Но вы меня не в состоянии казнить,
Вы сошлись, должно, меня чтоб подразнить?
Но если б были вы мужчинами, тогда
Не ощутила бы от вас я никогда
Униженья, ваши клятвы превосходят
Похвалы моей, моих надежд,
Когда в сердцах я вижу ненависть невежд.
Вы из-за Гермии соперничали оба,
Теперь из-за Елены, знаю чтобы
Высокий подвиг совершить передо мной
Достойный вас, девичьи слёзы вам виной.
Но я стерплю без слёз ваше глумленье,
Благородности нет в вашем поведенье.
Вы никто, непрочно ваше право,
Не тронуть мою душу бледным нравам.

Лизандр:
Деметрий, ну не будь настолько злобным,
Ты любишь Гермию, так будет всем удобно.
Я тебе её от сердца уступаю,
Но тебя при этом умоляю
О моей Елене позабыть,
Пока смерть не разлучит, буду любить.

Елена:
Насмешки праздные вас могут погубить!

Деметрий:
Я Гермии, Лизандр, не желаю,
Любил ли я когда её не знаю.
Моё сердце её гостем прибывало,
Теперь Еленин дом оно избрало,
Там оно.

Лизандр:
Не верь ему, Елена.

Деметрий:
Не веришь, знай, не будет перемены.
Ты движешься к пучине, дорогой,
Гляди туда, твоё спасение в другой.

(Возвращается Гермия)

Гермия:
Мрак ночной снижает глаза зренье,
Усиливает слух при опасенье.
Это повреждение предвзято,
Возмещает слух двойной оплатой.
К тебе, Лизандр, меня не зренье привело,
Мой слух твой голос обнаружил, повезло.
Но почему оставил ты меня?

Лизандр:
Как поступить когда любовь зовёт тебя?

Гермия:
От какой такой любви стало невмочь?

Лизандр:
Моя любовь мне приказала уйти прочь,
Прекраснейшей Елены свет очей,
Что обручён с сияньем пламенных ночей.
Зачем пошла искать? Ты знать должна,
Что ты мне ненавистна, не нужна?

Гермия:
Ты не думая, твердишь только одно

Елена:
О, и она я вижу с ними заодно!
Все трое мне решили досадить!
Ты, Гермия, вредна, не благодарна!
Ты в сговоре затеей увлеклась,
Насмешками травить меня решила?
А мы с тобой подругами ведь были,
Как сёстры с тобой время проводили,
Сетуя на ночи скоротечность,
Которая вела нас к расставанью.
Ты от этого желаешь отказаться?
От дружбы школьной, шалости наивной?
Мы, Гермия, как два искусных бога
Иглами с тобой один цветок
В совместном испытанье создавали.
Примостившись на одной подушке,
Одну с тобою песню напевали,
Исполняя голосом единым
Наших душ в слиянии их чистом.
В соединенье том мы выросли с тобой
Подобно вишням, что на веточке одной.
Две ягоды, казалось с одним сердцем
Что облачено одним покровом
Нам предвещающим одну весну,
Что увенчана была одной короной.
И ты хочешь нашу ценную любовь
На куски порвать, соединяясь
С мужским презрением в ущерб подруге?
По дружески ли это, по девичьи?
Наш пол прекрасен и я возмущена,
Что одна лишь только ощущаю
Отношенье недостойное к нему.

Гермия:
Мне не понятна пылкость слов твоих,
Ко мне презренье в них, но нет моих насмешек.

Елена:
Не ты ль направила Лизандра на глумленье,
Чтоб восхвалил мои глаза, черты лица?
И чтобы твой возлюбленный Деметрий,
Что только что пинком меня отверг,
Назвал меня прекрасной нимфой, божеством
Сравнимым с драгоценностью небесной?
Зачем, известно ведь меня он ненавидит?
И почему Лизандр отрёкся от тебя?
Его душа наполнилась любовью
И нежностью ко мне с твоим согласьем?
Не я его любовь, к чему всё это?
Ты одержала надо мной победу!
В любви несчастней я тебя и место здесь
Скорее сожаленьям, чем насмешкам.
               
Гермия:
Не понимаю, что всё это значит.

Елена:
Твоё упорство пригодилось. Ты стремишься
Скрыть печальным взглядом свой обман,
С ухмылкой, отвернувшись от меня,
Подмигивая им, прибегла к шуткам
И стоит их запечатлеть, эта игра
Хороша для осени печальной,
Украшает сожалением её.
Образ твой мне доводом дискуссий,
Оплатою отчасти за ошибки,
Смерть которых, иль отсутствие мне благом.

Лизандр:
Задержись, Елена милая, послушай!
Моя жизнь, любовь, душа моя, Елена!

Елена:
О, превосходно!

Гермия:
Хватит, милый, не глумись.

Деметрий:
Она в состоянье умолять, я же в состоянье принужденья.

Лизандр:
Принужденья больше нет, чем принуждать
К умалению её, нет большей силы,
Чем обращенье слабое её.
Я люблю тебя Елена, я клянусь,
Жизнь отдам, чтоб доказать, что ты любима.

Деметрий:
Моя любовь возвышенней его.

Лизандр:
Если так, то отойдём, может, докажешь.

Деметрий:
Сообразительный, пойдём.

Гермия:
Лизандр, ты куда?

Лизандр:
Прочь, эфиопка!

Деметрий:
Нет, нет, он проявляет волю,
Ты, кажется порыв его небрежный
Сломать стремишься, но ещё он не созрел.

Лизандр:
Ловишь кошкой, позволяя себе подлость,
Или я перед змеёй, что любит волю.

Гермия:
Почему ты стал настолько грубым?
Что за перемены, мой любимый?

Лизандр:
Твой любимый? Уйди мрачная татарка!
Прочь зелье! О, отрава, ненавижу!

Гермия:
Ты шутишь?

Елена:
Да он чернит как ты.

Лизандр:
Деметрий, слово я своё сдержу.

Деметрий:
Я твоё согласье понимаю,
Только слабой связью ты владеешь.
Я не верю больше слову твоему.

Лизандр:
Боль моя щадит её, ты хочешь,
Чтоб я превозмог, её убив?

Гермия:
Состояние моё страшит меня,
За что ты ненавидишь так меня?
О, почему, любовь моя, я ненавистна?
Я не Гермия? Ты может не Лизандр? 
Не изменилась я, красива, как и прежде.
Ночь не прошла ещё, как ты уж разлюбил.
Почему, о боги, не позвольте!
Что мне ему сказать?

Лизандр:
Но жизнь моя!
Желания твои поверь бессильны,
Своим надеждам больше ты не доверяй.
Я не шучу, определённо ненавижу.
Нет насмешек здесь, Елену я люблю.
               
Гермия:
О, обманщица, порочный ты цветок!
Ты в ночи любовь мою украла,
Возлюбленного сердце?

Елена:
Тонкость веры!
Ни скромности девичьей, ни стыда.
Где твоя застенчивость? Ты рвёшься
Дерзкий получить ответ с моих
Кротких уст? Да ты дрянная кукла!

Гермия:
Дрянная кукла? Ты способна к играм.
Я прилагаю то сравненье, ощущая
Наш рост, и я теперь убеждена
В сравненье ты меня намного выше
И её, столь превосходный рост,
Является причиной его плена.
И ты его рост тоже уважаешь
Как я могла, ведь я намного ниже,
Соперницу твою изображать?
Я не раскрашена к тому же так как ты?
Хоть я мала, но в состоянье дотянуться
До твоих глаз своими тонкими ногтями.

Елена:
Я умоляю вас, ведь вы мужчины,
Умерьте её пыл, не позволяйте
Ей нападать на несварливую меня.
Ибо как девица я имею
Права на трусость, ей не позволяйте
Спор заводить со мной, борьбу устроив
Ей же низостью, не справиться мне с ней.

Гермия:
Низостью! Опять ты начала!

Елена:
О, Гермия, не огорчай меня.
Я всегда любила тебя, Гермия,
Ты никогда несправедливой не была.
Любя Деметрия безмерно, я сказала,
Что вы будете в лесу и он решил
Пойти за вами, я отправилась за ним.
Он бранил меня, грозился и побить,
С презреньем говорил, убьёт меня.
Хоть ты оставь меня в покое, я уйду,
Все чувства глупые в Афины унесу.
Ты не способствуй в этом мне, сама уйду.
Понять не сложно, я любила просто.
 
Гермия:
Ну что ж ступай! кто тебе может помешать?

Елена:
Хоть глупо сердце здесь, прощаясь, оставляю.

Гермия:
Кому Лизандру?

Елена:
Нет Деметрию.

Лизандр:
Не бойся,
Она не навредит тебе, Елена.

Деметрий:
И твоей, сэр, не коснётся она доли.

Елена:
Когда она сердита, то остра,
Она была мегерой ещё в школе.
И хоть мола была, жестокость в ней царила.

Гермия:
Снова незначительность! Низка!
Вы сносите такое отношенье?
Позвольте отплатить.

Лизандр:
Уйди малютка.
Ты лицемерием своим союзы рушишь.
Ты ничтожество, ты жёлудь.

Деметрий:
Не пытайся
Презрение её к тебе умерить.
Не составляй услуги для Елены.
Она не примет, ибо ты намерен
Устроить шоу незначительной любви.
Это провалом для тебя.

Лизандр:
Нет в том ей власти.
Поймёшь, если отважишься узнать
Кто больше прав имеет на Елену.

Деметрий:
Понял! Иду, но постараюсь челюсть уберечь.

(Уходят Лизандр и Деметрий)

Гермия:
Вы, госпожа, устроили всё это.
Нет, нет постой не уходи.

Елена:
Я не желаю
С такой нахалкой рядом находиться.
Твои руки скорые до драки.
Но мои ноги всё ж длинней твоих.

(Уходит)

Гермия:
Поражена, не знаю что сказать.
 
(Уходит)

Оберон:
Это твоя небрежность. Ты ошибся.
Или это твой поступок своенравный.

Пак:
Поверь мне царь, теней, виной здесь мгла.
Не ты ли мне сказал, что тот юнец
В афинские одежды облачён?
Не виноват я в совершении ошибки,
Я окропил ведь афинянина глаза.
Я даже рад, неплохо получилось,
Я удовольствие в их ссорах нахожу.

Оберон:
Вероятность их сраженья велика,
Мрак усилить нужно, облака
Собери, набрось на звёздные короны,
Туман пусти мрачнее Ахерона.
Соперников нам нужно сбить с пути,
Чтоб им той дороги не найти.
Голосом Лизандра овладей,
Пусть думает Деметрий, что злодей
С умыслом гневит его и так,
То Деметрием подай Лизандру знак.
Пусть они друг к другу ищут путь
Чтобы после сном смертельным им уснуть.
Устанут ноги, ослабнет крыл летучесть
Уснут, Лизандру применишь цветка могучесть.
И лишится он обманного влеченья.
Проснутся, к грёзам отнесут свои мученья.
Смеяться вместе будут, что во сне
Им побывать пришлось в бессмысленном огне.
В Афины с миром им придётся возвратиться.
Там им до смерти уж не разлучиться.
Пока кружить их будешь не спеша,
Отниму я у царицы малыша.
Потом её очаровательные очи
От вниманья огражу я в этой ночи
К чудовищу тому и тишина
Мир наполнит наш спокойствием сполна.

Пак:
Мой господин, нам нужно поспешить,
Этой ночи скоро может нас лишить
Гонец Авроры, облака пронзив
Своим сияньем и тем известив
Гуляющих здесь призраков, с проклятьем
Уж направились они к гробам в объятья.
В постель свою спешат к своим червям,
Боясь, что день плеснёт свет на их срам.
В вечной ночи пребывать им суждено,
Забыть о мраке том им не дано.

Оберон:
Мы тоже духи, но другого рода!
Я возлюблен игрой утренней природы.
Я как лесничий по лесу ступаю,
Пока восточные врата не запылают,
Благословив к раскрытию сияний
Морскую зелень с золотом в слиянье.
Поэтому должны мы поспешить,
Чтоб дело это до рассвета завершить.

(Уходит.)

Пак:
То вверх, то вниз, низиной, по холмам
Я буду гнать вверх вниз их тут и там.
Страх будет мчать за ними по полям,
По низинам будет мчать и по холмам.
Вот появился уж один.

(Возвращается Лизандр)

Лизандр:
Где же ты гордец Деметрий? Отвечай.

Пак:
Я здесь готов, но где ты негодяй?

Лизандр:
Я с честью жду.
               
Пак:
Иди лучше ко мне,
Здесь место поровней.
               
(Уходит Лизандр, следуя за голосом.
Возвращается Деметрий)

Деметрий:
Лизандр, повтори!
Куда же ты беглец трусливый мчишь?
Отвечай! В кустах спасаешь свою шкуру?

Пак:
Трус хвастливо жаждет звёзды удивить,
Открыв кустов полезность, чтобы быть
Надёжно защищённым, коль в сраженье
Предчувствует своё он пораженье.
Спрятался? Иди малыш сюда.
Отведай хлыст, хотя б и мне тогда
Не придётся меч марать.
 
Деметрий:
Да  где ты?

Пак:
На голос мой иди, вон там сразимся.

(Деметрий уходит. Появляется Лизандр)

Лизандр:
Он зовёт и тут же исчезает,
Я только подойду, он вновь взывает.
Негодяй в ходьбе меня шустрей,
Как я ни мчал за ним, он всё ж быстрей.
Мрак, устал я падать, запинаясь
Прилягу здесь, рассвета дожидаясь.
(Ложится)
Забрезжит свет седой, так отыщу
Деметрия, за всё и отмщу.

(Засыпает. Возвращаются Пак и Деметрий)

Пак:
Хо, хо, хо! Трус, где ты? Притих с испугу?

Деметрий:
Жди, если посмел мне бросить вызов,
Бежишь, должно быть, ты себе уловкой,
Ты боишься мне взглянуть в лицо.
Где ты теперь?

Пак:
Иди сюда, я здесь.

Деметрий:
Нет, насмехаться вздумал, месть за месть,
Близится рассвет тебе расплатой.
Беги себе, а мне твой путь утратой
Сил моих, отмерю себе ложе
Во весь рост, мне отдых всё ж дороже.

(Ложится и засыпает. Возвращается Елена)

Елена:
О, утомительная ночь, о, мрак тоскливый,
Ускорь часов теченье! Мне поддержкой.
Утешь сияющий рассвет своим приливом,
В Афины мне дорогой, чтоб насмешки
Не терпеть от злых людей, сон помоги
До утра от печали сбереги.

(Ложится и засыпает)

Пак:
Уже трое? Не хватает одного
Их должно быть четверо всего.
Вон ещё одна уж на подходе
Печальна, Купидон худой игрок.
Бедных женщин до безумья доводит.

(Возвращается Гермия)

Гермия:
Никогда я так не утомлялась,
Не испытывала горького пути.
Росы жгут, колючки истерзали,
Не в состоянье даже и ползти.
Ногами не достичь моих желаний.
Здесь останусь, небеса порушат знаки,
Спасут Лизандра от жестокой драки!
(Ложится и засыпает.)

Пак:
Пусть подавит угнетенье
Сон, души твоей томленье.
Применю для твоих глаз
Знатную любовь сейчас.
(Выжимает сок в глаза Лизандра.)
Как проснёшься,
Улыбнёшься,
Видя прежнюю невесту,
Ты поймёшь, она прекрасна.
И пословицей известной
Подтвердишь своё влеченье,
Что в тебе проснётся тоже,
Что красавицу такую
Парню отвергать негоже.
Всё дурное отойдёт,
Когда человек находит
Свою милую кобылу,
Снова счастливо живёт.
(Уходит.)