Сказание о печальном витязе, или Чайка по имени Ма

Манекенщик красивый Кирилл

Ростом сто девяносто четыре

Никогда сигарет не курил

И не жил в коммунальной квартире.


А студентка Марина жила

С бандюганом по кличке Горилла,

Но его не любила она,

Потому что любила Кирилла.


А Кирилл никого не любил,

Загорая утрами на пляже.

Лишь ночами красиво дрочил

На свое отраженье в трельяже.


В городке на морском берегу

Он фланировал в найковской майке,

И его очертания губ

Походили на контуры чайки.


И когда он дарил небу взгляд,

У людей впечатление было,

Что как будто над морем летят

Косяками улыбки Кирилла.


И за это любила его

Молодая студентка душою,

И журналы с названием «VOGUE»

Покупала с надеждой большою,

Что раскроет страницу, а там

В импозантном костюме от Гуччи

Сексуальней, чем Жан Клод Ван Дамм,

Белозубой улыбкою жгучей

Ослепит манекенщик Кирилл…


Боже, как же хотелось студентке,

Чтоб он ей свои взоры дарил

И не только на фотках со стенки,



- 2 -

Чтобы нежным касанием губ

Он бы дрожь вызывал в ее теле…

А Горилла был мерзок и груб,

И всегда делал больно в постели,

И, сношаясь, вопил, как дебил,

И, дыша в нее запахом лука,

Называл ее сукой и бил,

А она была вовсе не сука,

Как привык он ее называть,

А напротив – девчонкой с мечтою:

Ей хотелось любить и летать,

Словно чайка над вольной волною.


И однажды, когда, как струна,

Лучик солнца звенел на закате,

Прогуляться решила она

И надела нарядное платье.


И такая воздушная вся

Шла Марина по берегу моря,

Никого ни о чем не прося

И с лазоревым небом не споря.


И когда свой червонный закат

Небо морю на память дарило,

Горделиво плывя, как фрегат,

Показалась фигура Кирилла.


Как мифический, царственный скиф

Со стрелой купидона в колчане,

Был Кирилл нереально красив

В белой майке и красной бандане.


И когда поравнялись они

Там, где чайки у пирса качались,

Все прожитые девушкой дни

Перед ней за мгновенье промчались.


-         Боже, как я люблю вас, Кирилл,

Мой прекрасный загадочный витязь!

Заберите меня от горилл

И на трепетный взор отзовитесь!

- 3 -

Мое сердце сейчас унесет,

Вы скажите одно только слово…

Ради вас я готова на все,

Я не знаю на что, но готова!


Сверху вниз на нее посмотрев,

Сфокусировав взгляд ненадолго,

Он сказал про себя нараспев:


«Вот еще одна глупая телка…

Только пальцем ее позови,

И она упадет на колени…

Что она понимает в любви,

В настоящей любви и измене?»


-         Я, увы, не могу вам помочь,

Вы б сходили к врачу для начала…


И ушел мастурбировать в ночь,

Глядя в зеркало волн у причала.


А Марина осталась одна

Перед черно-багровою далью,

И отчаянных слез пелена

Застилала глаза ей печалью.


Но рвалась в поднебесье душа

Белой чайкой на черном просторе.

Оставался один только шаг,

И она его сделала вскоре…


А Кириллу приснилась в ночи

Белокрылая, длинная птица,

Что шептала при свете свечи:

-         Разреши мне с тобою проститься…


И его обнимала крылом

Так искусно, что фибрами в теле

Он испытывал сильный облом

От того, что рука не при деле.



- 4 -

А наутро сказала: «Прости, -

улетая, как песня протеста,

- Если очень захочешь найти,

приходи на причал в то же место…

Там, при свете ночного огня

Буду я прилетать с птичьей стаей…

Если ты не узнаешь меня,

Я в ночи растворюсь и растаю.

Ну а если узнаешь, любя,

Накроши мне скорей марципану,

И тогда на глазах у тебя

Я опять прежней девочкой стану.»


С той минуты несчастный Кирилл,

Посещая причал, словно школу,

Вечерами исправно кормил

Жирных чаек, слетавшихся к молу.


И хоть был молчалив он и тих,

К стае птиц приходя на смотрины,

Но не мог распознать среди них

Он своей ненаглядной Марины.


Вот и все. А бандит Горилян

С пистолетом «беретта» в кармане,

Возвратившись наутро, был пьян,

Словно чуя, что баба обманет.