Блаженства любитель, корона третья, венок 9-й

1.

Ночь холодна и горда, словно снег,
в зарослях страсти сомнений туманы.
Сумрачен чувств упоенных ночлег.
Манят надежд вдохновенные страны.

Там за границей мятежной мечты,
чувственный зов сладострастного рая.
Нежно встаёт идеал красоты,
счастью объятья свои открывая.

Мне улыбаясь в ликующем сне,
дух обжигаешь волшебным приветом.
Радуясь вместе в безбрежной весне,
в мир открываясь желанным сонетом.

Но я в плену отторженья закона,
прячется в доски сырые икона.

2.

Прячется в доски сырые икона,
мир неприкаянно тает в ночи.
Здесь истощения мёртвая зона,
сердце напрасно в надежде стучит.

И не подашь упоения знака,
будешь звездой неприступной мерцать.
Нежной красой благодатного мака,
словно дурман неземной опьянять.

И вспоминать тебя, сладкую, буду
благоразумию слов вопреки.
Рифмы дарить несказанному чуду,
вновь позабыть, что с тобой далеки.
 
В ритмах сомнений проносится век,
яблок удары в часах, человек.

3.

Яблок удары в часах, человек
в тайнах любви затерялся невольно.
И тяготит его страсти забег.
Сладко душе, но тревожно и больно.

Вышел на солнц незакатных простор,
сердце щемит от глубокой печали.
Вновь  от тебя недовольства укор,
грустен мой пост на надежде причале.

Я неуемность мечты укрощу,
стану спокойствием будущность мерить,
всем свою грусть добродушно прощу,
буду в тебя как в прозрение верить.

Хоть страсть изгоя как вечность бездонна,
шишки считает на лбу полусонно.

4.

Шишки считает на лбу полусонно,
света картину мешая со тьмой.
К пропасти двигаясь в ночь неуклонно.
сердце завьюжив печали зимой.

Редкие встречи с красой принимая,
как дорогие подарки судьбы.
Несовместимость с мечтой понимая,
ей уступает во всём без борьбы.

Жажду свою в неприкаянность пряча,
жизнь всю веду с упоеньем в борьбе.
Радости лишь тяготит недостача,
заперт сомненьем в страданьях избе.

Жизнь я не в силах вести без утех,
сборщик соблазнов всё ищет успех.

5.

Сборщик соблазнов всё ищет успех
в сфере душистых цветов вдохновенья.
Сколько немыслимых сладких утех,
сердцу дарует любви сотворенье.

Только печален общенья итог,
недолговечны сиянья зарницы.
Слишком уж призрачен счастья чертог
и не очерчены чувства границы.

Ты - восхищенья высокого дочь,
Непостижима красы упоеньем.
В неописуемой радости ночь
нежно цветёшь благодати твореньем.

Не окунаюсь в бездушье злословий,
в белый кораблик, где холод условий.

6.

Белый кораблик, где холод условий
чертит на сердце зловещий портрет.
Жизнь нам немало сюрпризов готовит,
грусть посылая томленью вослед.

Ты на любовь мне отказом ответишь,
что тут гадать, всё ведь предрешено.
только дороже тебя нет на свете,
главное ты моей жизни звено.

Неисполнимы мечты на распутье,
ждать не приходится добрых вестей,
мир опечален свершившейся сутью,
сгинул покой в феерверке страстей.

Где упоение прожитых вех,
в море открытом несёт, как орех.

7.

В море открытом несёт, как орех
утлую лодку надежд и сомнений.
В счастье стремимся пройти без помех,
только не ждёт светлый рай приключений.

И ослепительный солнышка луч
мне не сияет торжественной ранью.
Радость взойдёт с опозданьем из туч,
чувства отдав на закланье страданью.

Нежной мечты не дождаться уже,
праздника душ в поднебесьи не будет.
Впору стоять пред тоской в ниглиже,
не принесут мне блаженство на блюде.

Ждёт нас в награду за мрак и былое,
сердце пирата пустое, гнилое.

8.

Сердце пирата пустое, гнилое
в море страданий мечту поджидает.
Нас волна грусти возьмёт за живое,
где-то о милой гармошка рыдает.

Нечто большое восходит над миром,
то, что не словом мы выразить можем.
Жажду свиданья с желанным кумиром.
Дай луч надежды на счастье, о Боже!

Только молчат небеса голубые,
годы уходят стремительно в Лету.
И вдалеке те глаза неземные,
страсть выражают другому поэту,

Что похитрей и удачливей нас
и в батискафе на дне ловелас.

9.

И в батискафе на дне ловелас
ловит удачи опять позывные.
Опережает во всём нас сейчас,
дарит цветы даме сердца живые.

Той, что забавой лишь будет его
И увлеченьем весёлым минутным.
Сколько таких неоплатных долгов
приобретёт в приключеньи беспутном.

Им лишь одним прелесть увлечена,
гибнет в ловушке сетей хитроумных.
Светит зловеще соблазна луна,
а наш «герой» удирает бесшумно.

Ждёт его новых стремлений пирушка,
хочет укрыться от бедной пастушки.

10.

Хочет укрыться от бедной пастушки
наш новоявленный плут-сердцеед.
 Но сердце женское ведь не игрушки,
ждёт и его искупленья рассвет.

Рано иль поздно придёт наказанье
за обольщения женщин грехи.
И за убийственной страсти страданье,
он из воды уж не выйдет сухим.

Неотвратимая Божая кара,
слёзки красы отольются ему.
Подло наследие чистого дара
он заключил в искушенья тюрьму.

Будет вариться в аду ловелас,
чтобы хоть там не пришлось в этот раз.

11.

Чтобы хоть там не пришлось в этот раз
нам пожинать плоды горьких ошибок.
Что натворил наш герой ловелас
в ловле любви золотых чудо рыбок.

Он в безрассудстве своём как минёр,
знает опасность любого просчёта.
По женским кельям прошёл гастролёр,
птица высокого страсти полёта.

Сколько же девушек он соблазнил,
сбился со счёта блаженства любитель.
сколько сердец безрассудно разбил,
судеб красавиц жестокий вершитель.

Думает: «Не пожалеть бы подружку!»
снова жениться, испортив пирушку.

12.

Снова жениться, испортив пирушку?
Не помышляет о том ловелас:
«Лишь затащить бы в кровать мне подружку
и повторить этот «подвиг» не раз».

Жаждет изведать царицу обманов
и неприступную крепость разбить.
Мы не встречали грубей хулиганов,
кто так искусно способны любить.

Женские прелести как искушенье,
как в темноте беспросветный маяк.
В лоно разврата из сна возвращенье
и погруженье в томления мрак.

Дескать, держись честь красавиц и стать,
лишь получать хочет, только украсть.

13.

Лишь получать хочет, только украсть,
хоть долю малую женского счастья.
На нём томления страсти печать,
он весь в любви необузданной власти.

Парню в гореньи таком не понять,
что и у женщины сердце трепещет.
Что она хочет желанною стать,
а в нём лишь дух обладания хлещет.

И в утомлении горькой тоски
ей пережить ещё много придётся.
Рвутся доверия душ волоски,
дерзкому же сердцееду неймётся.

Сладкая тает в надежде ватрушка
в сердце остылом, где мир как игрушка.

14.

В сердце остылом, где мир как игрушка
Бурные страсти-мордасти кипят
с жизни снимают томления стружку.
радость одну лишь изведать хотят.

Женское сердце вводя в искушенье
и насладясь дамы нежно красой,
слишком поспешным бывает решенье,
чтоб волочиться уже за другой.

Сколько печали страданья и муки
и одиночества чёрного мрак.
Не пожелать никому той науки,
жить никому не положено так.

Горек любви мимолётный ночлег,
ночь холодна и горда, словно снег.

15.

http://stihi.ru/2010/02/17/6574

Магистрал Ирины Шулениной
взят из Короны совмест. венков магистралов

Ночь холодна и горда, словно снег,
прячется в доски сырые икона.
Яблок удары в часах, человек
шишки считает на лбу полусонно.

Сборщик соблазнов все ищет успех.
Белый кораблик, где холод условий
в море открытом несёт, как орех,
сердце пирата, пустое, гнилое.

И в батискафе на дне ловелас
хочет укрыться от бедной пастушки,
чтобы хоть там не пришлось в этот раз

снова жениться, испортив пирушку.
Лишь получать хочет, только украсть...
В сердце остылом, где мир, как игрушка...