Рыбаки
и кончать ни охоты, ни права:
то ли свистнет блесна
и протянется лески праща,
то ли вытянет душу
рыбацкая песня-отрава,
то ли просто перо
мельтешит в ожиданье леща.
Стоит лишь наживить
непослушное слово на слово -
и потеет рука,
и тоска отпускает виски,
и звенит серебро,
и трещат вентеря от улова,
и в угаре азарта
восходят к плечу синяки.
Наплевать на живца
и подальше забросить наживку,
онеметь, одичать,
силе воли внимая в ночи,
чтобы вдруг в глубине
ворохнулась рыбацкая жилка
и кастальскую нимфу
задели родные ключи.
Стоит только подсечь
и взметнуть над водою удило -
серебро зазвенит
не в кошёлке и не в кошельке:
всё, что было в кармане,
душа налегке просадила
и навек осудила
на зорьке тянуться к реке.
Но проходят вдоль волн,
золотую траву приминая,
отчаюги и хваты,
на мелочь речную плюя.
Стоит только начать...
Но и эти отчетливо знают
то, что, кажется, первым
открыл и опробовал я.
И не верится мне,
будто пуще охоты неволя.
Но смеются оне:
обманулся рыбак в рыбаке.
Я строку-острогу
отстригу, над поречьем глаголя...
Стоит только начать -
и перо затрепещет
в садке.
Свидетельство о публикации №110072905610