Троллейбус

Яркое солнце слепило глаза, зной донимал и давил, по телу струились ручейки пота, стекая за шиворот рубашки, вокруг сновали утомлённые жарой люди. Москвичи не привыкли к аномальной жаре и спасались от неё, кто как умел. Кто-то поглощал галлонами воду, кто-то на ходу обмахивался бумагами из офиса, кто-то и вовсе поливал себя газировкой. По дороге шумным потоком катили машины, автобусы и троллейбусы. Неожиданно поток машин приостановился, один из троллейбусов громко щёлкнув усами, остановился и застрял в потоке. Водитель пытался привести машину в действие, в салоне толпилось огромное количество измученных жарой пассажиров, но один из усов грустно повис и троллейбус застыл палимый солнцем. Из кабины водителя вышла она. Фея, прекрасная незнакомка, с рубенсовскими формами, приятным, улыбчивым лицом, светлыми волосами, собранными в хвостик от жары и васильковыми глазами. Девушка, которую он ждал всю жизнь.
- Красавица, - прошептал Николай – и проснулся.
За окошком начинался новый день, вставало жаркое солнце, в комнате было душно. Николай вскочил с постели и побежал в душ. Стоя под струями холодной воды, он думал о незнакомке, которую увидел во сне:
- Почему жизнь, так несправедлива, ему уже тридцать семь лет, а он так и не встретил ту единственную. Галька из их цеха, с которой он крутил вялый роман, была девкой хорошей, но совсем не той нимфой, которую он видел в своих снах. Позавтракав двумя бутербродами с кофе, Николай поспешил на работу. По идее ему надо было ехать на метро, но почему-то ему не хотелось спускаться в душный метрополитен, и он решил доехать до завода, где работал слесарем пятого разряда, наземным транспортом. На остановке толпилась кучка пассажиров, ожидающих троллейбус. Крепкая бабка с огромной тележкой, семь-восемь девушек, пузатый дядька с виду весивший не менее центнера, старичок с авоськой яиц, мамаша с ребёнком.
Вскоре транспорт подошёл, полным полнёхонький и толпа ринулась брать троллейбус на абордаж. Кое-как втиснувшись в переднюю дверь и пробив свой талончик, Николай тяжело вздохнул:
- Всё ж таки надо было ехать на метро, - зажавшие со всех сторон жаркие тела, навели его на мысли о турецкой бане. Утренний душ был забыт, - надо будет на работе снова принять его. Троллейбус тронулся. У турникета застряли два пассажира тётка средних лет с деревенской внешностью и её муж. Оба не знали, как пробить талончик. Тётка поставила мужа вперёди себя перед щелью турникета и громко скомандовала мужу:
- Коля суй это быстрее в щель, пока стоит.
Салон потряс громкий хохот. Николай стал пробираться внутрь салона. Все окошки были открыты, но это не спасало от духоты, вокруг несся огромный поток автомобилей, гудящий и жужжащий, словно улей потревоженных пчёл. Проехав несколько остановок Николай уже начал пробираться к выходу, когда троллейбус странно крякнул, дёрнулся, подпрыгнул, над головой пассажиров раздался треск и в открытые окошки полетели искры.
- Ну, вот, - подумал он, - картина Репина «Приплыли» и всего-то ничего осталось доехать, а вот, поди ж ты застряли и ведь не выпустит водитель никого раньше, чем они прибудут на остановку. Теперь точно опоздаю, а значит и премию снимут.
- Тьфу, - сплюнул Николай, случайно попав на загривок крепкой старушенции, которая даже не обратила на него никакого внимания. Тем временем водитель открыл свою дверь и вышел из кабины. Николай ахнул:
- Она. Девушка из его сна. Светлые волосы, глаза, ямочки на добром лице, крепкая и сильная. Таких девушек теперь в городах мало, все на диетах сидят, изнуряют себя, а эта кровь с молоком.
Тем временем девушка-водитель не открывая дверей для пассажиров, вышла на улицу, обошла кругом троллейбус, осмотрела повисшие усы своей машины, снова зашла в кабину, натянула на себя оранжевый жилет, огромные перчатки, предупредила пассажиров, чтобы вели себя тихо и полезла по лесенке прикрепленной к задней стенке троллейбуса. Несколько минут она ловила непослушный ус. Придирчиво его осмотрела, слезла с лесенки, ещё раз зашла в свою кабину, взяла огромный кирпич и снова полезла на лесенку.
Николай попытался протиснуться к задней двери троллейбуса, чтобы лучше рассмотреть водителя, но у него ничего не вышло.
- Боже, как она хороша. Да за такой девушкой он на край света пошёл бы. Эти крепкие ноги, обтянутые чёрными лосинами, сильные руки, широкая спина и васильковые глаза. Рубенс был прав, когда рисовал свою мадонну не какой-нибудь хилой профурсеткой, а крепкой, дородной женщиной, с красивым полным телом. Вот она современная мадонна.
Пять минут над головой пассажиров раздавался стук, напоминающий работающий отбойный молоток. Девушка-водитель колотила кирпичом по непослушному усу, который от жары переклинился и сорвался с линии электропередачи. Прохожие останавливались и удивлялись смелой, рукастой девушке, которая била кирпичом, как заправский молотобоец. Один из мужчин остановился и громко изрёк:
- Вот она русская женщина. Слона на скаку остановит, шпалу легко отнесёт, троллейбус с пассажирами с места сдвинет. Мадам бросайте кирпич.
Стук на мгновение стих и до пассажиров донёсся мелодичный голос:
- Бросаю. Топай своей дорожкой, пока не попала.
Николай внутренне разозлился:
- Придурок. Что он понимает в женщинах? Ей бы помочь надо, а не издеваться. Она же ранимая и хрупкая, - и начал пробираться к задней двери троллейбуса. – Сейчас он прогонит противного дядьку и поможет девчонке. Старуха, вытерев заскорузлой ладонью шею начала возмущаться:
- Куды прёшь…Итак стоять жарко, ты ещё тут егозишь. Стой спокойно, - нарочито ткнула Николая телегой в бок.
Оказавшись с бабкой нос к носу, Николай попытался протиснуться между ней и пыхтящим, пузатым мужиком, напрочь застряв меж ними, как между жерновами. Старуха начала громко возмущаться:
- Граждане, посмотрите, каков нахал, трётся об меня, нашёл место. Ты чё трешься, чё трёшься, маньяк. Мало тебе молодых девок ко мне пристроился.
- Да не пристраивался я к вам, - возмутился он, - я не некрофил.
- Что-о…, - взвизгнула старуха и попыталась наподдать ему ногой между ног.
 - Бабка, брысь с дороги, - рявкнул он, и таки протиснулся к задней двери, начав отжимать её руками, напоминая варвара-завоевателя  раздирающего врата гарема персидского шаха отбитого у неприятеля.
 Через пару минут ему это удалось настолько, чтобы проскользнуть наружу. Он тут же подскочил к лестнице и, задрав голову вверх, крикнул:
- Девушка, можно я Вам помогу? Слезайте. Говорите, что делать-то надо? Васильковые глаза уставились на Николая:
- Вы как это вышли из троллейбуса? Пассажирам здесь выходить нельзя. Я за вас несу ответственность. Помогать мне не надо, сама управлюсь. А ну марш назад в салон.
- Как же я туда попаду? - усмехнулся Николай, - двери-то все заперты. Я руками отжимал заднюю створку, чтобы Вам помочь.
- Ох-х-х, - вздохнула красавица, - ну тогда подавайте мне инструмент.
Николай с огромным удовольствием подал ей огромные щипцы и принял в свои руки кирпич, через несколько минут ус был водворён на место, и она запустила его в переднюю дверь троллейбуса. На работу он безнадёжно опоздал, и теперь встав у кабины, попытался познакомиться с водителем ближе, но девушка не обращала на него никакого внимания. Тогда Николай решил доехать с ней до конечной остановки. Он отзвонился по мобильному телефону на работу, сказавшись больным. Он и правда заболел и сейчас готов был ехать в этом троллейбусе вечно. Как она держала голову, какая у неё красивая осанка, полные, мягкие белые руки. У Николая заныло под ложечкой:
- Вещий сон. Попробую угадать, как её зовут:
- Девушка, а как вас звать? Наташа?
Она повернула к нему лицо:
- Не мешайте мне работать, Вы отвлекаете водителя.
Бабка с телегой снова начала возмущаться:
- Люди-и…Поглядите. Он точно маньяк, ко мне клеился всю дорогу, я ему дала от ворот поворот, дык он теперь к водительше пристроился. Надоть его в ментовку сдать. Он, наверное, больной на всю голову. Разве ж можно таких выпускать на улицу? Его в Кащенко надо отправить, ходит тут размахивает своей пирамидкой. Николаю захотелось задушить бабку. Старая карга могла испортить обедню кому угодно. В этот момент Троллейбус опять дёрнулся, бабка споткнулась и, не удержавшись на ногах, повалилась на старичка с авоськой. Старик, взвыл:
- Мои яйца. Весь салон обернулся. Из авоськи на пол салона медленно текла лужа. Дед отпихнул старуху и теперь тряс авоськой полной яичной скорлупы перед носом вредной старухи:
- Что ты сделала с моими яйцами?
- Пока ещё ничего, - парировала фурия, - будешь выступать, точно сделаю. Старики начали пихаться, возмущённые пассажиры пытались от них отодвинуться, но в переполненном троллейбусе это было сделать невозможно. Вокруг них летали белки, желтки и битая скорлупа. Заплакал маленький мальчик, хихикали девчонки ехавшие в колледж, пузатый мужик вытирал платочком заляпанный глаз, а дед норовил стукнуть старуху авоськой по макушке. Кое-как шатающийся салон доехал до следующей остановки и старуха, проигравшая битву, выкатилась со своей телегой из салона вся перемазанная белками и желтками с прилипшей к скрученному наподобие куриной попки пучку волос скорлупой, напоминая собой раздражённую несушку у которой украли новорождённого цыплёнка. Николай держался руками за живот, от смеха у него начались колики, смеялась и девушка водитель:
- С людьми трудно работать, - сказала она, - а зовут меня Галя.
- Как так Галя? – охнул Николай, отметая воспоминания о худосочной подруге, - и Вы тоже Галя?
- Почему тоже? – улыбнулась водитель.
- Нет, это я так, - поправился Николай, - у Вас чудесное имя и Вы замечательная, можно попросить ваш телефон? Хочу пригласить Вас в кафе.
- Ну, что же, - смилостивилась девушка, - записывайте. Сегодня моя смена кончается поздно, а завтра можно и сходить куда-нибудь. Пока они разговаривали в открытую переднюю дверь впрыгнул темнокожий гражданин, явно африканского происхождения и случайно наступил ногой на кроссовку обритого наголо паренька. Тот оказался представителем агрессивно настроенной против иноземцев партии скинхедов и тут же воткнул кулак в грудь африканца. Однако и тот не растерялся, он был гораздо выше и крупнее мелкого скинхеда и перехватив его руку завернул её тому за спину. Паренёк попытался достать врага ногой,  и был тут же сбит на землю. В салоне вспыхнула драка. Николай бросился их разнимать и в пылу драки кто-то из дерущихся расквасил ему нос. Галя попыталась остановить троллейбус, он в очередной раз качнулся и Николай припечатался глазом о спинку пассажирского кресла, на котором затихла, внимательно созерцая драку, женщина средних лет. По её глазам было видно. Насколько её поразил своей силищей чёрный мужчина. Женщины в таком возрасте очень мечтательны.
Наконец, троллейбус остановился. Галя вошла в салон, и крепко схватив за шиворот лысого паренька, вышвырнула его вон. Затем подняла с пола Николая и усадила его рядом с собой в кабине водителя. Так они и доехали до конечной остановки. Галя смазала ему йодом из аптечки боевые раны и подвезла на троллейбусе домой.

9 июля 2010 года