Колоб-скин Матерная стёб-сказка для взрослых

Дед в одной деревне русской
Пил чаёк с винцом вприкуску,
Старый был рецепт, как мир:
Стакан чая – водки литр.

Внучка съёбнула поплавать,
Бабка стряпала похавать:
Дочка (местный агроном)
Завалила мукой дом.

Напекла блинков на ужин
С маслом им пятнадцать дюжин,
Замутила в печке хлеб
И на следующий обед,

Как в народной русской сказке,
Запекла им в старой каске
Круглый пышный колобок,
Почесавши свой лобок.

Всё бы «very happen» было,
Только про одно забыла:
Достать вовремя его –
Не осталось ничего,

Что могло б съебаться с дома,
С****ив пару капель рома,
И пойти шататься в лес,
Словно лысый мракобес.

Отдав время огороду,
Бабка с матом лила воду,
Чтобы колоб потушить
И дилемму разрешить.

Как и был в прожжённой каске,
Колоб очутился в ряске,
Обгорел со всех сторон –
Где уж тут Ален Делон?

Полежал в воде немного,
А потом, ругнувшись строго,
Порешил идти в скинхеды,
****анул у внучки кеды,

Покатился по кустам,
Конопли собрал сто грамм,
На забой он очень споро
Спёр две пачки «Беломора».

Где скинхеды на деревне?
Что там жрут в избе к обедне?
Куда дёргать, что робить,
И как дальше в жизни жить?

После длительной затяжки
Он решил, что надо ляжки
В крупный город уносить –
Там и хипповать, и жить.

Нехуй думать – дело в шляпе,
Поклонившись дому-папе,
За околицу пошёл,
Жертву первую нашёл.

Посреди большого луга,
Обосравшись от испуга,
В калач свёрнутый был ёж,
Самый бедный лесной бомж.

Лязг металла старой каски,
Запах обгоревшей краски
Напугали так ежа,
Что изгажена межа.

Колобок к нему катнулся,
Мерзко, сволочь, ухмыльнулся –
Он придумал ежа шубу
Превратить в свою кольчугу.

Словно в реслинговом ринге,
Он, забыв про скетч и стринги,
Каской пару раз ударил
И ежа в глушняк запарил.

Ошкури;л его тихонько,
Мясо подопнул легонько,
Завернув в иголки пузо,
Стал похож на Робин Крузо.

Забил новый косячок,
Мясо всё собрал в мешок,
Решив в городе толкнуть,
Было чтоб на что бухнуть.

Раскумарившись немного,
Помянул он всуе Бога
И попёрся дальше вскоре,
Напевая хит про море.

– «Что за ****ство там в кустах?..
Кто меня послал щас нах?
Вылезай-ка, и узнаем,
Чьи щас роги обломаем!»

– «Фу, какой ты некрасивый,
Весь сожженный и плешивый», –
Из куста волчара серый
Вылезает, - «Ты же первый

На меня батон крошил,
Неужели ты решил
Своей каской, черномазый,
Напугать меня так сразу?

Что же делать? Как мне быть?
Про базар твой позабыть
Или всё ж вломить ****ы,
Чтоб не зазнавался ты?»

Волк, таёжный серый лапоть,
Захотел бОрзоту схапать –
Колобок ему, как жлоб,
Проломил дубиной лоб.

– «Так, волка сейчас на каску
Примандячу хвост в подвязку,
Вырву самый длинный клык
И сожру его язык».

Покурил ещё немного
И рванул опять в дорогу:
Город очень далеко –
Долго ****овать ещё.

Из-за зарослей лощины
Без какой на то причины
Нагло заяц вылетает
И с прононсом заявляет:

– «Это платная дорога,
Поделись со мной немного:
Двадцать баксов отстегни
И, давай-ка, не ****и!»

Колобок зло ухмыльнулся:
– «Ты, косой, бля, херанулся?
Видишь: рву подряд здесь всех,
Что не виден мой успех?

Может, хочешь чтобы уши
Твои превратились в суши?
А пушистый серый хвост
Твой пошёл всем пудрить нос?»

Заяц рассмеялся тихо:
– «Ладно, щас ты хватишь лиха!
Двадцать баксов жалко, значит? –
Тебя Мишка отхуячит!»

Свистнул только – из кустов
Вылезает царь лесов:
Как бульдозер огромадный,
И к тому же – плотоядный.

– «Что, платить не хошь налоги
За лесные мне дороги?
Хочешь на халяву топать по лесам
И местных грохать?

Двадцать баксов жалко если –
Не спасёт тебя ни «Челси»,
Ни бойцовские замашки,
Ни в парламенте папашки.

За моё же беспокойство
И за заячье расстройство
Ты заплатишь ещё сотню –
И ****уй в свою Капотню».

– «Ни ***, брателла, слышишь? –
Радуйся ещё, что дышишь,
Если убежишь с дороги –
Будут целы твои ноги.

Мне сейчас всё до ****ы,
Не еби ты мне мозги:
На дебильные налоги
Мне насрать, нашлись тут боги!

В общем так: съебёшься сразу –
Муха не подточит глазу,
Выберешь же если НЕТ -
Сделаешь тогда минет».

Охуел медведь немало:
– «Может быть, тебе и сало
На газетке расстелить
И пивка налить попить?

Нет, ты – пидер охуевший,
И ни разу не сидевший,
Что ты можешь, фраер, мне
Сделать на моей земле?»

Но ответ у Колобка
Был уж припасён слегка –
Он у деда в арсенале
Пошуршал на сеновале:

Пару взял ручных гранат
И немецкий автомат,
Быстренько вопрос решил –
И… блатного порешил.

– «Ну-ка, подь сюда шестёрка,
Видишь в сумке яйца волка?
Ты мне заяц не юли:
Босс твой должен – так плати!»

Из под грязной чёрной корки,
Сдунув децл грамм махорки,
Он достал огромный хер,
Стянул бережно махер…

Заяц в шоке: –  «Не умею!
Лучше в пасть к какому змею:
В жизнь не стану петухом!» –
Вены вскрыл под лопухом.

Колоб заделил трофеи:
Свернул Мишке башку с шеи,
Зайца же пустил на мясо
В пополнение запаса.

Отловил в кустах лося,
И, забив полкосяка,
Приказал ему грузиться,
Как верблюду, и молиться.

Сам залезть пытался всяко
Тоже сверху, в раскоряку
Получалось, и не смог –
Слишком круглый был пирог.

И попёрся дальше Колоб,
Протоптал по лесу жёлоб,
Распугал зверей всех сразу,
Вырвал иглы дикобразу,

Напинал бобру под хвост,
Сжёг на речке местной мост,
Шухер наведя в лесу,
Встретил рыжую лису.

– «Слышал много про тебя:
Славится ****а твоя,
Пробу снять, не обессудь,
Я согласен – на те рупь».

Патрикеевна в обиде:
– «Ты и впрямь немалый пидер,
Где ж ты видел всё за рупь,
Да вообще не в этом суть!

Где шампанское с цветами?
Где ухаживанья сами?
Я ж не подзаборна блять,
Чтоб за рупь меня ****ь!

Давай сходим в ресторанчик,
За знакомство там стаканчик
ПропустИм винца под ужин,
Если секс тебе так нужен.

А потом уже решим:
Или ночью согрешим,
Или нахуй разбежимся,
Если секса устрашимся».

Колоб ультиматум ей:
– «Ты ****а не королей,
Нехуй тут со мной рядиться,
Проще сразу разложиться.

Ты пониже, сука, нос
Свой держи, не то – износ
Тебе будет лучшей платой
И единственной зарплатой.

Так, давай, вставай рачком,
Хвост приподними торчком,
Покажи ****ой пример
И ласкай мой чёрный хер».

– «Ты и впрямь, знать, охуел,
Где такое ты узрел,
Чтобы честная давалка
Расстелилась, как русалка?

А насильников на зоне
Поторошат всегда под корень,
Так что ты не заебай,
А уёбывай давай!

Если ноги унесёшь,
Может, хоть на медный грош
У тебя мозгов всё ж есть,
Мне ж – моя дороже честь».

Колоб враз рассвирепел:
– «Что??? Рисуешь мой удел?
Кто такая ты, паскуда,
Что не хочешь в ****у друга?

Заебала ты меня:
Я тебя ****ь два дня
Буду, не прикрыв дверей
На глазах у всех зверей».

Сколько нужно – ровно столько
Дал ей по башке легонько,
Положил её на трАву
И всю отодрал на славу.

Хоть про два дня и с****ел,
Но часа три отпыхтел,
И заёб насмЕрть, паскуда,
Накончав в неё с полпуда.

После хер заправил в каску,
Справив длительную ласку,
Шкурку взял на воротник,
Дятел перед ним возник:

–  «Колоб, надо поспешать,
Коль задержишься опять,
То пропустишь точно в среду
Слёт скинхедов ты к обеду».

Колоб все делишки бросил,
Заспешил, отхуесосил
За небыстрый шаг лося,
Слишком уж хотелося

Там ему покрасоваться,
Потусить, повыебаться,
Пару негров запинать,
Про житуху рассказать.

Прибыл вовремя на площадь,
Запинал в запарке лошадь,
Бедного лося то бишь,
Опоздал всего чуть лишь.

Пара сотен бритых гадов
Ждало пидерских парадов,
Пиво пило и курило,
О фашизме говорило.

Колоб к ним катнулся разом:
– «Пацаны, бля, буду гадом,
Всю жизнь с вами быть мечтал –
Вы мой вечный идеал».

Не успел закончить фразу,
Как был с ног подкошен сразу,
С воплем: – «****и, пацаны,
Негритоса под штаны!»

Только каска и осталась
От него, да обосралась
Его лошадь с перепугу,
Тьфу, бля! – Лось насрал по кругу.

Вот такой конец у сказки –
Он отнюдь совсем не баский*,
Коль родился Колобком –
Не гордись своим лобком,

Не выёбывайся сильно –
Твоя харя не всесильна,
Сиди тихо, меру знай
И не лезь за жизни край…


* баский (вятский слэнг) - хороший, пригожий.         

          Июнь 2010г.