Вспышка 4 Красные полумесяцы

                Вспышка 4.Красные полумесяцы

       Худенький мальчик с растрепанными волосами идет по чаше фонтана. По самому ее краю. В руках у него палка, ей он бултыхает воду. Вода зеленая, с длинными , бегущими за палкой узорами ряски. Пахнет болотом. Мальчик сосредоточен ,брови сведены . Именно с таким выражением лица добросовестные люди сидят над пробирками в лабораториях.
      Эксперимент почти невыполним : погружать руки в воду, добывая всякую всячину, нельзя. Вето.
      Палка хороша, ее размер приближается к полутора метрам. Палка - друг человека. Человек одет в красненький, порядком вывалянный в пыли, костюмчик . Голые коленки носят следы прошлых опытов и непраздной жизни.
      Медленно, круг за кругом идет движение. Человек незаметно сползает на бортик фонтана... И...короткие рукавчики красной рубашки жадно пьют тяжелую зеленую жижу...

      - Туся!!!

        А Туся - это ведь я! Но я не сразу понимаю, что это - меня, потому, что ОН уже почти пойман.
        Крепкие сильные руки выдергивают меня ,как пробку из бутылки, и ставят на бортик.

      - Ну, что теперь?- это говорит моя бабушка. Я знаю, что бабушка молодая и очень красивая. Вот только под глазами у нее красноватые полумесяцы. Я люблю их разглаживать, когда она не сердится и берет меня на руки.У мамы такое же пятно на руке.
      - Что мы теперь с тобой будем делать?
        Я выныриваю из глубины мыслей. Бабушка сердится. Я вижу это по ее глазам: когда она весела, глаза васильково-синие, в них дрожат золотые брызги, а я их разглядываю. Когда бабушка сердится, глаза ,как холодный лед под снегом. Сейчас она сердится.
      - Бася! А почему у тебя глаза такие разные?- спрашиваю я.
      - Эх, Туська, где твоя совесть? Я ее ругаю, а она мне про глаза!
        Действительно, где у меня совесть? В голове? Нет, там места мало. Там мозг, я это знаю. Может быть она сидит в животе?
      - Я сегодня ела сырники, и она провалилась,-говорю я.
      - Какие сырники!?!
      - Творожные,- в этом я уверена, я уже большая девочка.
      - Что с тобой будет, когда ты в школу пойдешь?- с укоризной вздыхает бабушка, и красноватые полумесяцы слегка съеживаются под ее глазами.
      - Вот что ты делала в фонтане?
      - Искала...
      - Что искала?
      - Все...- я вздыхаю.
      Бабушка останавливается, опускается на корточки и заглядывает мне в глаза. А я смотрю в ее. И вижу, что лед тает и среди льдинок предательски проскакивают золотые искры.
      - И что нашла? -  как-то тихо спрашивает она.
        И тут меня прорывает:
      - Его.Он черный. Ножками вот так. Внутри, и не боится. Он на меня СМОТРЕЛ!
      - Да ну?!- говорит бабушка, и золотые искры, не таясь пляшут в ее глазах.
      - ПРАВДА,- с особым ударением нажимаю я. Я уже знаю, какая непростая и тяжелая вещь, эта правда.
      - И что? - она склоняет голову набок, теперь один ее глаз выше другого. Мне это не нравится. Я дергаю ее за руку, чтобы все выровнялось, и говорю:
      - Я почти поймала, но ты меня схватила. Он остался. И теперь я не знаю, КАК ОН ХОДИТ.
        Я вспоминаю обиду. Специально надуваюсь: так все взрослые делают, когда им обидно. Мне не обидно сейчас. Когда мне обидно, я широко раскрываю рот, и оттуда вылетает басовитый рев. Сейчас мне не обидно, но такие правила.
       - Я вот, что думаю,- говорит бабушка, - нам с тобой попадет от мамы.
        Тут вся моя обида разом пропадает. Конечно, бабушке не попадет. Для мамы она ,как королева-мать( это я в одной книжке слышала, и мне понравилось). Бабушка ,действительно, похожа на королеву: удивительная посадка головы, пшеничная корона волос. Были косы до
колен, каждая в руку толщиной, - это я знаю от мамы. И взгляд. Я не могу его описать. Такой взгляд должен быть у королевы. У доброй королевы.
        Так что попадет только мне. Тут уж не до обид.Я немножко боюсь маму, когда она сердится. Сердце мое ноет предчувствием...Я открываю рот ... и вдруг говорю:
       - А вот бы он жил у нас? - я вовсе не о том думала сказать, но так уж выходит.
       - Кто?
       - Да жук же!
       - Аа...,- тянет бабушка, она погружена уже в какие-то свои думы.
       Наконец мы доходим до дома. Бабушка отпирает ключом тяжелую дверь, и мы в квартире.   
        Я раздета, сижу на диване в зале, мои ноги - в тазике. От нечего делать я ковыряю болячки на коленках. Это запрещено. Но каждый раз, болячка бывает сорвана. "Это нервное",- непонятно говорит мама всегда. " Больше двух лет ведь прошло,- замечает бабушка.
        Я думаю обо всем этом ,держа ноги в тазу. Вода теплая, это меня успокаивает. Но вот и бабушка с полотенцем. Она подхватывает меня, заворачивая в мягкую ткань. И я у нее на коленях. Сладкая нега завораживает меня и я шепчу:
        - Басюнечка моя, родненькая моя, ясочка моя...
        Бабушка прижимает меня к себе, ласково повторяя: "Вертушка".
        Я выворачиваюсь из ее рук, обхватываю ее плечи и глажу веки, жестковатые неровные полумесяцы под ними. Я помню откуда они. Я сама это помню. И черное небо, и красный светящийся дом, праздничный и ужасный . И себя на одеяле среди снега в ночной рубашке.
        - Бася, а почему у тебя тут, а у мамы на руке,- спрашиваю я, хотя знаю ответ.
        - А мне прикрыться было нечем, а мама рукой. 
        Прикрыться было нечем, потому,что в руках было одеяло, а в одеяле я.
        - Покажи себя с косами,- прошу я.
        Бабушка подходит к шкафу, вынимает разъехавшийся от времени альбом, в котором все карточки, даже те ,запретные, про которые мне никогда не рассказывают. "Кто это?"- спрашиваю я про даму с высокой прической и бабушкиным, только очень гордым взглядом.
        -Не помню,-говорит бабушка и быстро переворачивает страницу,- А вот и косы.
         Я гляжу на прекрасную белокурую девушку в завитках волос с таким легким смеющимся взглядом ,с двойной короной кос на голове . Милое почти совсем бабушкино лицо,но чего-то в нем тягостно не хватает. Чего?

         -А с полумесяцами ты гораздо красивей!