Гальванизация

С последней денежкой в дырявом кулаке
пенсионер хиляет в лавку налегке,
за ним крадётся кровожадный рэкетир,
приватизёр чужих карманов и квартир.

Уже скрипучая дверюга подалась,
уже зверюга продавщица завелась,
уже ладошку растопырил старичок,
а рэкетир за ним  и двери - на крючок!

- Послушай, дедушка, зачем тебе деньга?
Отдай добром, а то поставлю на рога!
Но в вере крепок твердокаменный марксист,
хотя на вид и жидковат и неказист.

Уже кассирша выгребает пятаки,
уже купчиха плавит задницей сырки,
уже случайный покупатель обомлел,
а старикашка рваной трёшки пожалел.

Достал грабитель пресс-папье из-под полы,
прикинул оком расстоянье до скулы,
дыхнул сивухой на убойный аппарат -
и промокнул пенсионера аккурат.

Но одного нахальный фраер не учёл:
что за покойником народ рабочий шёл.
Обезоружили убивца-лихача
и пригласили к месту мокрому врача...

Толпу скорбящую раздвинул эскулап,
на что матёрый, а как глянул, так ослаб:
от твердокаменной субстанции дедка
осталось пятнышко не более плевка...

Но зря польстился гад на лёгкий каравай:
запели дружные рабочие: «Вставай!» -
и вера ихняя несущее пятно
конкретизировала в сущее бревно...

Бревно немедля завернули в кумачи
и потащили на субботник ильичи.
А рэкетира утопили в стопаре,
поскольку нет такого слова в словаре.