Второе пришествие в Георгию

                ... Там по ночам нагие бабы,
                Схватясь руками за бока,
                Трясясь, как животами жабы, -
                Со свистом чешут трепака...
                А.Белый. Андрон

Едва луна прикроет левый глаз
забывшегося в сумерках сатира,
они войдут и бродят среди вас,
неведомые люди не от мира.

Они глядят, свой ужас затая
перед угрюмым следствием веселья,
где оползает с пастыря скуфья
намордником на переборы зелья.

И слышен им в наставшей тишине
хмельной задор и гонор свистопляски
мордатых девок, пляшущих на пне,
пред тем как рухнуть и загнуть салазки.

И видится ещё в пятнистой мгле
кураж и раж багровых ухажёров,
в изнеможенье преданных земле
и до и после гопаков-мажоров.

Три музыканта, жадных на поднос,
храпят поодаль на обломках скрипки,
хребет которой в чьи-то рёбра врос,
не тронув грёз и не спугнув улыбки.

Неведомые тенями скользят,
на пьяных девках оправляют юбки,
чуть поудобней ладят поросят
мужского пола, бормоча баютки.

Садятся в круг, берутся за смычки,
приноровятся к ночи неминучей
и, чуть прикрыв ресничками зрачки,
ведут к рассвету перегар дремучий.

Собор цикад на цыпочки встаёт
и бередит отрадой покаянной
тяжёлый сонм кошмаров и зевот,
пока не грянут птицы над поляной.

И тени - прочь, чуть свет - подальше с глаз.
А тёмный мир - хвостом крутить овечьим
да жилы рвать, да снова - в перепляс,
да выждать нас, да - сном забыться.
Вечным.