Пустыня

Все было так: вцепился в мою руку
И хриплым голосом просил воды глоток
Зачем в ночи он брел на огонек?
В моих бутылках тоже было сухо.

Я видел на руках его разрезы-
Сочившиеся сукровицей рвы,
Распоротые вены, - но увы
Бескровные, а значит, бесполезны.

Он был не стар, но жаждой изможден
Смерть пряталась за каждою морщиной.
Вздохнув, я оттолкнул в песок мужчину
И сам упал в сухой, холодный сон.

Наутро он был все еще живой.
Пекло едва взошедшее светило,
Скрипел песок под сланцевым настилом
И вдалеке был слышен чей-то вой.

Под острым лезвием моя раскрылась кожа
Сухие губы кровью окропил
Я обнимал его, пока меня он пил,
Будто бы он на свете всех дороже.

А вечером, не глядя на костер,
В котором выли, корчась в муках, бесы,
Я зашивал его глубокие порезы
Не замечая, что и сам уж полумертв.

Мы оба знали — это утро нас убъет,
На раскаленном сланцевом настиле
Мы как умели, как могли — любили
Восходом воспаленный горизонт.