БЫТ

         ...Любовная  лодка  разбилась о быт...               
                В.Маяковский

Нам быт по шляпку в череп вбит.
Пригвозжены к кресту ладони.
Но кто там реет и скорбит?
Кто застит радужный зенит?
О н а   - не знавшая агоний...

Итак, живу ни жив ни мёртв
по случаю в чужой квартире
и созерцаю натюрморт -
в натуре, а не на картине.

Бычки - в томате и в золе.
Салат. Стакан. Сосиска. Шкурка.
Флакон. Бутылки. Хлеб. Желе.
Две вилки. Нож. Трехлетний Юрка.

Недели две - томленье душ
в предвосхищенье пенсиона.
Полдня - стекла и вилок туш
во славу мокрого закона.

Ещё полдня - грызня и визг,
дверей и стен землетрясенье:
- Убью!
- Пошёл ты!
- Задавись!

...О, где ты, Армия Спасенья!

От вдохновения светясь,
раскинув состраданья сети,
придите, выметите грязь...
Да где вы, девы Милосердья?

А вот: повыше этажом.
Там старички легки и кротки:
всю жизнь боролись за боржом
и отродясь не знали водки.

Или напротив, через двор,
в палате детского приюта:
игрушки, книжки, разговор -
не пьют, не бьют и не блюют там.

...Журчит по стенке диффузор,
но, глас надежды заглушая,
старушка пьяная топор
всё ищет, деду приговор
смертельным матом оглашая.

Соседи спят спиной к стене
невозмутимо, терпеливо
из уваженья к старине -
и уважают то же пиво.

А завтра - очи к кумачу,
порок вселенский дружно - к ногтю...
Мы в зале все - плечом к плечу.
Мы на параде - локоть к локтю.

В священной битве недосуг
терзаться мукою соседской:
на всех пьянчуг не хватит рук,
на всех калек не хватит сердца.

Родной-то крови не щадим:
как за китайскою стеною,
годами мается один
пацан - за батькиной спиною.

Папаша преет от проблем
и недовыполненных планов.
Сосредоточен, глух и нем.
Наверняка не любит пьяных.

И ты динамик приглуши -
шурши «Вечёркой» во субботах:
ищи бальзама для души
в чужих мерзлотах и мерзотах.

О, как чужая слепота
мою отрадой умаляет!
О, сколь иная глухота
в меня достоинство вселяет!

На милосердие скупясь,
но к милосердию взывая,
друг друга сталкиваем в грязь,
давясь у поручней трамвая...

Сижу пугливо взаперти:
в душе, как в лифте, - участковый,
уполномоченный войти,
копнуть лопатою совковой.

А за стеной - кромешный ад.
«Полтава» - действие второе:
- Пошла ты (мат)!
- Пошёл ты (мат)!
- Зарежу!
- Зарублю!
- Заррою!

Потом кладбищенская тишь.
Победный храп пенсионеров.
Как тень, является малыш,
глазёнками касаясь нервов.

Я грязь на кухне разгребу.
Я накормлю чем бог мальчонку.
Я покатаю на горбу.
Пущу на чёртиков «Вечёрку».

Но деда мне не заменить,
за бабку сказок не набаять.
Свяжу оборванную нить
по книжке - где уж тут на память!

Ну отогрел на полчаса -
а через полчаса на кухне
в литавры крышек бьёт пацан -
и щёки мокрые опухли:

- Я мамку крышками зову...
Она услышит и вернётся.
Не бойся: баба не проснётся -
я потихонечку реву...

Лежит картинка на полу:
зайчиха около зайчонка.
Мальчонка мается в углу:
дверную ручку жмёт ручонка...

...Метафор требует эстет.
Статей - учёный мой совет.
Подмазки - грозный участковый.
А мне мерещится кастет.
Топор старушкин застит свет.
Застенок
жизни
бестолковой...