В режиме реального времени. глава xxvii

Глава 27. Третий звонок.

Было три часа ночи, когда он наконец-то добрался до ноутбука  и почты: «Завтра, точнее сегодня, в семь утра вставать, - кисло подумал Вещий, просматривая письма, - хорошо хоть, во время последнего ремонта, велел организовать себе в офисе «спальню», иначе бы времени совершенно бы ни на что не хватало. – Руслан с одобрением и надеждой посмотрел на огромный кожаный диван, занимавший чуть ли не половину его личной «комнаты для отдыха», - письмо? Письмо! От нее?» -  он с любопытством  «развернул». - По мере того, как он читал, целая гамма чувств менялась на его лице, удивление, презрение, раздражение, ярость, обида, задумчивая нежная улыбка, одно сменяло другое. Сон сняло как рукой, он потер подбородок, потом запустил руки в шевелюру, убирая непослушные пряди назад: «Надо же, оказывается, меня ждет разорение, а то я все эти годы не был к этому готов, - Вещий усмехнулся, - мадам придумала ход, чтобы меня заинтересовать? Да я каждую минуту рискую, при чем всем, это мое нормальное состояние. Подумайте сколько эмоций, - он еще раз перечитал начало письма, - интересно, откуда у нее такая информация, - Руслан снова подумал об утечке, и недобро ощерился, мысленно перебирая всех своих конкурентов. Может быть, его хотели предупредить о чем- то конкретном? Странно. Вообще заявление странное, и ведь буду «трясти», ни за что не скажет,  - Вещий фыркнул,  - опять какие-то непонятки с ней. Он бы с превеликим удовольствием поставил женщине диагноз «вялотекущая шизофрения», но знание того, что каждый химик, работающий в лабораториях Якова Алексеевича, раз в  полгода проходит медосмотр и беседует с психологом и психиатром, мешало это сделать. Значит, здорова, угу, сейчас я с ума сойду,  - Руслан хмыкнул, - а может у нее такое местное душевное расстройство, связанное исключительно с его персоной? – эта мысль грела, он широко улыбнулся, - значит, я разорюсь? Ну, кто предупрежден, тот вооружен, ладно, допустим, - и он стал читать дальше, становясь все мрачнее,  - дурак, какой же я дурак! За каким дьяволом я ей сегодня всё это рассказал! Ведь знал, что не поймёт! Из всего, что я говорил, только деньги и увидела. Туда же! Всегда всё одно и то же. Бабы слышат только про бабло. Он вдруг вспомнил Олесю и себя, худющего стеснительного юношу-подростка при обеспеченных деловых родителях. Он так искренне её любил, до дрожи, дурак, даже, кажется, плакал, а она, всего лишь хладнокровно его использовала и тянула деньги, обычная история, не я первый, не я последний.  - Вещий откинулся в кресле и забарабанил пальцами по столу, - он не был «оторванным от жизни полубогом», здесь она ошибается, да, ошибается, - он кивнул и тряхнул головой, - если бы я не знал, что и сколько стоит, у меня бы никогда не было денег, так-то, мадам. А то, что я иногда позволяю своей домработнице меня слегка обкрадывать, так это можно считать ее премиальными и моей доброй волей, не более.  -  Он снова перечитал письмо,  - хорошо хоть я вчера в разговоре занизил все суммы, а то бы она вообще в обморок упала, хм, -  Руслан  Алексеевич тихо рассмеялся. - Значит, про деньги мы слышим, и возмущаемся, - ему вдруг стало приятно, что вот он в её глазах такой умный сильный и богатый, ну вот поныл немножко. Ладно, - Вещий разулыбался вовсю, - больше не буду, не надейся,  - он вдруг подумал о разнице в  положении между ними, и волна нежности совершенно неожиданно затопила его сердце. Он знал это чувство, и сам, поднимаясь по социальной лестнице, встречая на своем пути более обеспеченных людей, не раз его испытывал. Ему вдруг захотелось как-то ей помочь, стереть все эти «острые финансовые грани», объяснить, что для него это вовсе не является чем-то главным и основополагающим. «Вы даже не представляете, как вас боятся…» - хм, Руслан встал, и подошел к окну – боятся, и что? Правильно делают, что боятся, и должны бояться, и я ни с кем в бирюльки играть не собираюсь, мы не в детском саду, только, - Вещий смотрел на стекающие по стеклу струйки холодного осеннего дождя, - только… что за погода, Питер, вечный дождь… только… мы-то с тобой не в бизнесе… да… и я совсем не хочу, чтобы ты меня боялась..., чёрт, чем я мог её напугать? Не понимаю... – Он еще раз мысленно прокрутил в голове оба разговора, нет… ни одного прокола… и ни одной вспышки гнева или ярости, нет… Тогда почему? Кто-то другой дует ей в уши? Кто? Терпение..., терпение, «время - честный человек».., надо ей сегодня позвонить, поговорить и «на месте» оценить ситуацию, не забыть бы… письмом отвечать не годится, надо послушать интонацию, голос… он вернулся к ноутбуку и продолжил разбор почты.

***

Сделав себе, как она полагала, «харакири», Люська совершенно успокоилась. И то правда, какой смысл «трупам» нервничать? А ей казалось, что она теперь-то уж точно труп, потому что такой избалованный человек с таким самомнением как у Руслана Алексеевича подобного письма да еще в таком тоне ей точно не простит и не забудет. Это еще не касаясь вопроса её сновидений. «Ну и ладно, ну и пусть», - думала Люська, яростно переворачивая котлеты, которые решила пожарить с утра пораньше:
- Люся, привет, это Вещий.
Живучий какой, ты подумай, и, вздохнув, она выключила плиту.
- Здравствуйте, вот уж не ожидала, что вы выживите после этого письма, - не сдержавшись, выпалила она.
Вещий засмеялся:
- Всё в порядке, я к критике спокойно отношусь. И ты не права, я знаю о жизни других людей, хотя … твое напоминание было не лишним.
Люська поморщилась, вспоминая, что она ему накатала: «Нарочно решил меня помучить», - пронеслось у нее в голове.
 – Люся, я бы хотел… ты знаешь, ты не должна меня бояться или стесняться… я бы хотел, чтобы ты говорила то, что думаешь.., это правильно… И, у меня самые добрые намерения, я тебе ничего плохого не хочу, поверь…Конечно, наверно, разговоры вокруг тебя, ну там подруги или Яков Алексеевич, наверно у тебя есть какой-то образ…только это ведь образ… и я ничего не прошу, ты можешь со мной просто поговорить?
Люське стало стыдно, так стыдно.., до слёз… Человек всего-то навсего хотел просто поговорить, а она…У-у-у-у-у, стерва… Люська явственно чувствовала себя стервой… Ощущение было каким-то новым и довольно волнующим…
- Могу, - стараясь забыть про несвоевременные уколы совести, отрубила она.
- Спасибо, я бы хотел узнать, а вот откуда у тебя такая информация, о моем разорении?
«И это я стерва?! Я?!! -  Мысли Люськи  как флюгель в ту же секунду развернулись на сто восемьдесят градусов, - откуда, от верблюда! Мягко стелет, жестко спать… Боже, ну как я тебе скажу, ну вот ты хоть представляешь, как тебе это сказать? А? – Люська в смятении придумывала ответ,  - лично меня прикончить захотел, не иначе,  ну и пусть, - Люська твердо решила «умереть, но тайны не выдать»».
 - Я категорически отказываюсь это обсуждать, - нарочито раздельно и четко произнесла она в трубку.
- Хорошо,  - неожиданно легко согласился Вещий, - я… просто я хотел сказать, что давно к этому готов, так что это небезосновательная информация. Такое всегда может случиться. Я так понимаю, здесь замешана какая-то мистика?
Люська невразумительно пробулькала что-то в трубку.
- Так вот.., так вот, я … если здесь замешана мистика, я бы хотел чтобы она , м-м-м-м, не стояла между нами… Потому что так мне и до инфаркта не далеко. И, знаешь, я не суеверен, я во все такое не верю…
- Ваше право! – Люська была уже на последнем издыхании, - хотите, верьте, хотите, не верьте.
«Ха,  - подумала Люська, собираясь с силами, - ха, может, ты и не веришь во всё это, ха! Но то, что теперь ни одной бумажки мимо себя не пропустишь, - это я гарантию даю, - а мне больше ничего и не надо, будь внимательным и всё». И только тут она в полной мере поняла, какой камень только что Руслан снял с ее души. Снял просто тем, что не сказал «бред и дело с концом», снял тем, что принял ее смятенный лепет к сведению и взял на себя это «право выбора и право подписи», взял легко, спокойно и уверенно. «Господи, как хорошо, как хорошо – Люська была «в нирване», и радовалась как ребенок, получивший неожиданную поддержку взрослого, - это больше не моя забота, он сам всё сделает и всё решит, и за всем проследит, и вообще… как хорошо. Я свободна! Свободна!!! Бог помиловал меня!»