В режиме реального времени. Глава XXV

Глава 25. Русская рулетка.

Запыхавшаяся Люська, фыркая, плюхнулась на стул напротив меня. Какое-то время мы молча смотрели друг на друга:
- Итак?  - Я многозначительно посмотрела ей прямо в глаза, - итак, Люсенька, всё случилось так, как ты хотела? Да? Ты посмела поставить провидению условие, и провидение твое условие выполнило. Что будешь делать?
Люська тяжело вздохнула, и, сорвавшись со стула, подошла к окну:
- Ты даже представить себе не можешь, как это страшно.
- Что страшно?
- Жить вот так, веря в то, во что другие не верят… Иногда убедиться в собственной правоте гораздо страшнее, чем убедиться в собственной ошибке.
- То есть ты бы хотела ошибиться?
- Я не знаю, понимаешь, я не знаю… Я всего лишь какой-то винтик, муравей, которому почему-то поручили выполнить определенную задачу. Он не знает для чего, он не знает зачем, он просто должен и всё. Должен. Фиг его знает, где там что в мироздании перемкнуло… Но я … ты понимаешь, я ведь правду говорю, только я знаю, до какой степени это правда… И … страшно мне. Вот представь, что ты видишь солнце, и оно  изумрудное?
- То есть,  - не поняла я.
- Вот  то есть… И ты совершенно убеждена, что солнце изумрудное, ты видишь его изумрудным, но все вокруг тебя говорят, что оно красное. Абсолютно все. Что ты будешь делать?
- Ну не знаю… Ну… поскольку участь Джордано Бруно меня не очень привлекает, то скажу, что оно красное, да и все дела.
- Но оно изумрудное!!! Изумрудное! Ты же это видишь собственными глазами. И… ты же столько раз видела то, что другие не видят, разве нет? Ты же химик? Ты математик? Скажи, параллельные прямые пересекаются?
- Люся, я материалист.
- Хы, да я тоже материалист. Вроде бы…И… если я допускаю одно, то я должна допустить и другое.
- Хорошо, хорошо… ладно, Бог есть, дальше что.
- Дальше, - Люська судорожно вздохнула, - дальше. Я скажу Руслану, все то, о чем он просил меня сказать, там… во сне, скажу… Я сделаю то, что должна, я слово дала… И… и будь что будет.
- Да… только, как ты думаешь, как он отреагирует?
- Хы, скажет палата номер шесть, я по этому поводу даже и не сомневаюсь. И.. в общем, я готова в его глазах стать экзальтированной кретинкой. Не хотелось бы, но… Знаешь, самое отвратительное на свете лгать себе, это верх малодушия, поэтому я назову «изумрудное солнце изумрудным».
- Ладно, Орлеанская девственница,  - я невольно рассмеялась и похлопала Люську по плечу - не дрейфь, мы с Элькой всегда с тобой. Ничего страшного. Так прямо ему «пыльным мешком по голове» и скажешь: «О, мой король, либо вы будете внимательно читать то, что вам дают на подпись, либо останетесь без штанов».
- «Пыльным мешком нельзя»…надо, чтобы он непременно вникнул в суть и понял, что я на полном серьезе это говорю..., я выберу момент…
- Смотри, - улыбнулась я в ответ, - он тебя еще за ведьму примет,  - вот увидишь.
Люська откинула голову назад и звонко рассмеялась:
- Ну не знаю, может и примет… а только… эх, не осталось нынче хороших ведьм… Знаешь, - Люська повернулась ко мне и заговорила шепотом, - знаешь, мне это ещё Чеслав рассказывал.  На самом деле встретить ведьму редкость запредельная. А уж заставить ее тебе помогать  - это вообще практически невозможно… Потому что каждая ведьма платит за то, что она ворожит, каждая. Собой платит. Наворожит плохое, и ей будет плохо, наворожит хорошее, и ей будет хорошо. Нельзя добраться до чужой души, не отдав свою, не оказавшись на другой «параллельной тебе прямой», поэтому ведьмы, истинные ведьмы очень не любят колдовства. И проклясть кого-то нельзя и сглазить нельзя,  себя тут же сглазишь и проклянешь, а остальное… так, шарлатанство… Если бы хоть один астролог был настоящим, он бы давно озолотился, когда планеты «встанут в ряд», а не тянул бы деньги с клиентов.
- Это ты мне сейчас как материалист говоришь, да?
- Угу,  - улыбнулась Люська,  - и тогда получается, что кто-то там, - она мотнула головой в сторону окна, за которым синело вечернее позднесентябрьское небо, - кто-то там, очень хранит и бережет Вещего.

***

Руслан Алексеевич сидел за письменным столом в своем кабинете в петербуржском офисе, и усиленно делал вид, что работает. В конце концов, в пятый раз, начав и не дочитав даже до середины первой страницы договор, он раздраженно отшвырнул карандаш, и откинулся на спинку кресла: «Черт знает, что такое, - он прикрыл глаза и снова прокрутил в голове недельной давности телефонный разговор, - черт знает что такое. Лучше бы десять переговоров провел. Самое ужасное это ее вопрос «почему?», почему, почему -  по кочану. Сил моих нет, не могу же я тебе всё прямым текстом объяснить, или могу… В принципе могу… Нет… даже не в принципе могу… М-м-м-м…. и что… ей вряд ли понравится то, что я скажу… Еще и замужем… На кой дьявол я туда сунулся…Ишь ты, потребовала, чтобы я звонил строго с девяти до одиннадцати утра, время мне назначила… Просто неслыханно… Оно мне надо… - Вещий задумчиво покрутился на стуле, - замужем… - он приподнял и бросил на стол стопку бумаг со всей  Люськиной «подноготной», - обыкновенная «лабораторная крыса», ничего интересного… н-да… ничего интересного, если не считать того, что, иногда говоря что-то о его работе, она четко попадает «в цель». Совершенно непонятно как у нее получается, -  Руслан поморщился, подумав, что где-то в компании идет утечка информации, и, видимо, не один год. – Ну, ничего, рано или поздно всё станет ясно, и девочка себя выдаст, в крайнем случае, я ее просто на это спровоцирую. А потом… потом посмотрим…- Вещий встал, и прошелся по кабинету, жарко, он скинул пиджак и ослабил узел галстука, - с другой стороны смешно выуживать у кого-то информацию о его работе и планах, чтобы потом ему же Вещему об этом рассказывать, нет, этот вариант малоправдоподобен. И она не кокетничала, ни о чем не просила, странно… Через три дня все таки написала на электронную почту, поблагодарила за телефонный звонок и пожелала всего хорошего, робко сообщив, что очень верит в его исследования, - он рассмеялся тогда и сделал вид, что в упор не понял намека «прощайте всего хорошего», - верит она в него, ну и на том спасибо. Странная женщина… или слишком глупенькая или слишком искренняя… Искренняя…хм,  -  обладая звериным чутьем и великолепным знанием человеческой породы, Руслан Алексеевич, несмотря на весь свой огромнейший опыт, не мог с первого раза разобраться в человеке, не мог разобраться именно в силу этого самого опыта. Он давно привык к тому, что все вокруг в той или иной мере лгут. Его подобное положение вещей не тревожило, Вещий давно вышел из возраста идеализации окружающего пространства, и принимал этот мир таким, каков он есть. Привыкнув жить в условиях «волчьих законов», не расслабляясь ни на минуту, он редко позволял себе потратить на кого-то больше десяти минут своего пристального внимания, и, справедливости ради, надо сказать, что этих десяти минут ему обычно вполне хватало, чтобы составить о человеке довольно точное представление. Когда было нужно, он с легкостью мог сделать вид, что позволяет командовать собой, обычно такую тактику он применял в отношении женщин, разрешая им, до определенного предела, суетиться  и что-то организовывать вокруг него, но только постольку, поскольку его самого всё устраивало. С мужчинами он был более прямолинеен, но всё равно всегда следовал основному принципу «минимизации своих усилий».  А здесь – искренность…И что прикажете с этим делать?  И вдруг в какую-то долю секунды ему отчаянно захотелось сыграть в эту «игру», быть искренним, кому-то довериться, пусть не до конца, пусть частично… Довериться и получить ответное доверие чьей-то души, просто так, без каких-либо обязательств, просто потому что это - он, просто потому что он есть. Он – не глава холдинга, Руслан Алексеевич Вещий, великий и ужасный;  а он – Руслан, человек, которому безгранично верят. Он взял мобильник и стал набирать Люськин номер.