Аннет

Аннет

Наполнен кутежом тот вечер,
Вокруг любви пустые искры
И беспорядочные встречи,
Шампанского бокала брызги.

Повсюду бродят дифирамбы,
А пестрота рябит в глазах.
И разойтись давно пора бы.
Но это лишь в его мечтах.

Он был столичною гулякой,
Победы заносил в дневник:
С любою девой был воякой,
Но в миг от случая поник.

Разврат мужских хвалебных разговоров
О том же: где, когда, зачем…
“Андреич, что еще за вздоры?!
Заинтересуй-ка нас хоть чем!»

Мужчина, у окна сидевший,
На вид ему за тридцать лет,
Высок, удачлив, редко был небрежен,
Он не любил московский лестный «свет».

И устремив свой взгляд глубокий
На игроков сердцами молодых,
Он видел век их недалекий:
“Вам расскажу о годах золотых…

Это было давно. Я не в силах вернуть
Тот ветер июньской любви.
Мы молоды были, мы были юны,
В нас вспыхнули страсти огни.

Впервые увидев блеск ярких очей,
Улыбку наивнейших грез,
Стал думать о ней среди летних ночей,
Достаточно пролито слез.

Ловили мы солнечных бликов игру,
Но сами давно игроки:
Аннет звали давнюю жизни мечту,
Но ей приговор нарекли.

Мы были вдвоем, и ничто не могло
Нам ныне теперь помешать.
Все думал о том, что желанье прошло
Любовь фавориток принять.

Она мне казалась порою дурна:
Ей свойственны мыслей поток.
Все доводы мне отплатили сполна,
Завял мой судьбиной цветок.
 
И к лету концу меня вразумил
Мой друг, мой родной человек:
«Андрей, ты, конечно, ей более мил,
Но  ты лишь судьбы дровосек.

Ты будешь кутить день и ночь напролет,
Аннет будет только страдать.
Оставь ее мне, и она все поймет.
Ты должен ее мне отдать!»

Я долго в раздумьях оставил часы,
Хотя очевиден ответ.
Не знал, что решенья мои так грозны.
Я должен ответить был: «нет!».

Ведь счастья стихи я в небесных глазах
Внимал по волшебным утрам.
Я вдруг прочитал в ее алых устах:
«Люблю! И любовь не отдам….»

Я ей говорил: «Не покину тебя,
Никто помешать не сумеет.»
Я знал: обманул - и ее, и себя.
Я думал, забыть все успеет.

Забавы души не могли утаить
От ясно завистливых глаз.
Своими руками я смог погубить
Любви наш граненный алмаз…

И я отпустил дорогую Аннет.
Мне было не столь тяжело…
Ведь отдал ее дорогому… о бред!
Я думал, что все так легко!

«Аннет, дорогая Аннет, ты пойми!
Судьба подарила тебя
Ему, но не мне, ее ты прости,
И если сумеешь - меня.

Аннет не смирилась с «судьбою» своей,
В сердцах лишь сказала, смеясь:
«Заставить меня полюбить ты не смей!».
И так нам разлука пришлась.

Отчаянье холод осенний принес,
В столицу давно мне пора…
Глупец! Я Аннет отдал другу,
                Но чувства пронес
И крылья любви не терял.

Я знаю, я многое в нас загубил,
Не принят был «мой» человек.
Но я беззаботно тебя полюбил
И короток счастья наш век…

Москва для отчаянных, жалких людей
Бомонды его так мелки!
Столица - из сплетней и лести сетей
Завистников ходят полки!

Хранил я весь год - от весны до весны -
Всю светлую память о нас.
Но вскоре другую я встретил, прости.
Огонь моей страсти погас.

Аннет не забыл, но любил не всегда -
Она раздражала порой.
Но в сердце ее все же билась звезда,
Всю жизнь лишь жившая мной.

Я жил новой страстью любимой своей,
Аннет все ждала лишь меня.
Я приезжал к ней. Улыбкой моей
Разжег я в ней волю огня.

Последняя встреча печальна была:
«Аннет, я прощаюсь с тобой.
Теперь не смогу я приехать - дела…».
«Я знаю, ты ныне не мой…»

И слезы лились по бледным щекам,
Но жалости я не внимал.
И больше не приходил ко дворам,
И ей очень редко писал.

Я думал, что делал ее лишь сильней!
Всех целей добилась она!
Увы, она оказалась умней -
Не цели ее все дела.

Удачи - этапы во имя любви,
И сладость от них так мала!
Правы вы, философы жизни, правы -
Все женщина может, любя!

Наивность ушла, лишь твердость теперь
В разуме детской души:
«Я нынче другая, - писала, - поверь!»
«Не верю - хоть сто раз пиши!».

И против отцовского резкого «Нет»
Дала обещанье себе:
«Я буду с тобою, ты сможешь, Аннет!
Любовь докажу я тебе!».

Мечта перешла в боевую лишь цель:
В столичный выйти бомонд
И не боясь моральных потерь,
Имеет свой нравственный свод.

Шли годы - идея сменялась другой,
И не существует преград
Она хладнокровной машиной порой
Казалась. Я был только рад.

И вскоре повеял июньский тот бриз,
Мечты долгожданные - явь,
Она утолила желанье, каприз.
Хоть новую цель ей поставь!

Но нет, не Москва этой девочке счастье,
Любила она лишь меня,
Ей стала столица родная ненастьем:
«Люблю я, люблю я тебя.

Андрей, здесь порок веками царит.
Уйдем же отсюда скорей!
Туда, где любовь добро лишь творит,
Пошли же, идем же быстрей!»

И хрупкою рукою прикоснулась ко мне…
О Боже, ее я любил!
Все было так больно, все словно во сне.
Нет, зря я ее отпустил…

Но дерзкий характер стрелою убил:
«Оставь. Я теперь уж не твой.
Женюсь. Я тебя давно позабыл».
Какой же глупец я порой!

Но спорить со мною она и не стала,
Лишь улыбнулась в ответ…
Я вспомнил - как нам было нужно-то мало
Счастья в шестнадцать те лет!

«Аннет, нам нужно с тобою прощаться!»
«Ты прав, мой милый Андрей!
Судьбе мне нужно нынче отдаться!
Теперь я буду смелей…

Андрей, дорогой мой, несчастный любимый,
Я вас беспокоить не стану.
Но лишь свой блокнот, что сердцу милей,
На память о светлом оставлю».

И протянула дневник ярко красный,
Аннет лишь вздохнула слегка…
Я понял, что яростно вздору подвластный -
Ушла. Возвратилась тоска.

Я знал, что больше совсем не увижу,
Тех ярко-небесных глаз.
Я голос ее до сих пор часто слышу,
И нет мне нежностей фраз!

И вечером взглянул в дневник я любимой:
Июнь: «Я верю тебе».
Июль: « Звездою с огромною силой
Любовь все живет во мне».

Сентябрь: «Дождь нашей печальной разлуки…
Нет, мы не будем же вместе,
И я погибну от душевности скуки,
А он останется в лести…»

Декабрь: «Андрей! Что милый, забыл…
Я не виню тебя!
Я знаю, иную уже полюбил -
Но помни все же меня…»..

Я долго грустил, Аннет вспоминая…
Какой же я черствый пред ней,
Изъяны все чаще ее замечая,
Июньский ветер, повей!

Последняя запись ее от сегодня:
«Судьбину держу я в руках…
Сегодня приду к тебе после полудня.
Ты все прочитаешь в глазах.

Красноречиво сказать не умею,
Скажу одно я, любимый -
Тебя я мучить боле не смею,
Прощай же, прощай же, мой милый!»

«Опять поток ненужных мне мыслей!» -
Небрежно сказал себе я,
В трагедии я снова шут - я же лишний!
Прости лишь, прости лишь меня…

Настал новый день. Сейчас семь утра.
Столичная журнал - верный гость.
Сентябрьский бриз подул лишь слегка
В некрологе ты, моя грусть.

Это было давно. Я не в силах вернуть
Тот ветер июньской любви.
Мы молоды были, мы были юны,
Прости, Аннет, только прости…