Песня на мотив Бухенвальдского набата

Надоело говорить и спорить-
в крошки мел и вдребезги очки!
Хватит близорукости во взоре:
мир тебя не слушает – молчи!

Слушай, Моня, брось ты этих майсис!
Брось твердить, что ты не виноват.
Хватит оправданий – защищайся!
Вот он твой защитник – автомат.

Нам ни наша кротость в искупленье,
ни Эйнштейн, ни Виннер  и  ни Маркс.
Мир твердит в свирепом исступленье:
кровь Христа и нехристей на нас.

Может, мир и вправду б был добрее,
если б не был тот Христос распят,
а может, не распяли бы еврея,
дай в тот час Исусу автомат?

Ты, погромщик, лютый к нашей братье,
в бедный дом врывавшийся с толпой,
не ищи ты Моню под кроватью –
вот он я, стою перед тобой.

Подходи, мне никуда не деться
и ни шагу не ступить назад:
я стою на берегу Суэца
и в руках сжимаю автомат.

Бабий Яр зиял провалом в вечность –
край обрыва,край чужой земли.
Не врагов, не пленных, – словно нечисть,
сбросили в овраг, не погребли.

Что же, мы запомним – горе слабым!
Край земли не Днепр, а Эйлат.
Я стою на берегу Акабы
и в руках сжимаю автомат.

Не от нас ли, как от грязных пятен,
чистят кадры на Руси святой?
Крепко виноватый в пункте пятом,
я его сменю на пункт другой.

Спи, начальник кадров без заботы,
жди себе заслуженных наград.
Вот мой пункт – на Голанских высотах
я стою, сжимая автомат.

Долгим и мучительным усильем
я сюда спешил - вчерашний жид.
На моих ботинках светлой пылью
прах далеких пращуров лежит.

Мне б коснуться ног потомка прахом,
и не нужен рай, не страшен ад!
Я стою с оружием, без страха:
жив Израиль! Я его солдат.