Дельфинье

Когда я прикоснусь раскаленной щекою к прозрачному льду,
И увижу внизу, под собой, драгоценную стаю,
Я оставлю лежать свое тело в последнем бреду,
И сумею взлететь. Хотя в общем-то, я не летаю.

Я бы мог переплыть свой последний закат в ноябре,
Из блокадной Невы к марокканскому едкому дыму;
И вернуться к тебе, как всегда возвращался к тебе,
Хоть при этом почти никогда не бывал невредимым.

Но дельфиньим крылом зачерпну я отчаянный миг,
Буду слушать, не веря, как звезды журчат и хохочут.
Пусть и в школе училка писала мне вечно в дневник:
«Он совсем не летает. И пробовать даже не хочет».

Неизбежно растает моя ледяная постель,
Не доплыв до экватора, до горизонта и счастья.
На заплеванных простынях голая сука-метель
Обрезает последнюю нитку на левом запястье.

Ты нежданно услышишь последнюю песню мою,
Как она тонким хрипом над нашим балконом растает;
И сумеешь понять, что я просто взлетел – и парю...
Хоть в медкарте написано: «Он никогда не летает».