Сколько нежности в призрачном свете...

Сколько нежности в призрачном свете
И мерцании дальних планет!..
Но живу я на этой планете –
И для сердца родней её нет:               
Слабым светом омытые дали
Так влекут, так манят за собой,
Облачая земные печали
В поднебесный наряд голубой…
И высокие, полные дрёмы,
Тополя вдоль дороги пустой
Незаметно уводят от дома,
Изумляя своей простотой…               
Что там – дальше?.. Томление сердца
Разве можно словами унять?..
И от этого чувства не деться
Никуда, разве только – принять            
И почувствовать запах цветенья
Трав, ромашек, жасмина – поры,
Когда жаждет природа общенья
И готовит неспешно дары…
И обильные теплые грозы
Проливают надежды полей…
И дороже кудрявой березы
Может быть только зов журавлей…
Что там дальше, что дальше – за далью,
Там, где солнце в сиянье встаёт?               
Разве только земною печалью
Сердце бедное вечно живёт?..               
Бездны моря, высокие горы,
Шум весёлый зелёных дубрав
И лугов бесконечных просторы,
И кузнечика взлёт среди трав –               
Это ль разве не радость, не счастье,
Не божественный росчерк пера,
Не души ль это разве причастье,
Не любви ли высокой пора?..
Но когда приближается осень
И плоды тяготеют к земле,
Разве мы ещё большего просим,
Если столько даров на столе,
Если мысли стремительной нашей
Не объять этот пир, этот клад?..
И вином согревающим в чаше
Пропоёт о любви виноград…
Пропоют камыши… И стрекозы
Тихо спрячутся в свежем стогу.
И крещенские злые морозы
Будут дороги веткой в снегу…
Лёд хрустит на реке и искрится,
Лес трепещет на колком ветру,
И долбит одинокая птица
У продрогших деревьев кору –
Как всё дорого!.. – снега сугробы,
А в сугробе – протоптанный след,
И звенящий, поющий, особый
Воздух северный! – северный свет…               
Свет предутренний… Разве возможно
Чувства выразить рифмами строк? –
Так касается нас осторожно
Улетающий вдаль мотылёк…
Боже, Боже!.. Что сердце имеет –
Умещается в капле росы.
И поэтому голос немеет
Перед чудом бессмертной красы!..