Девушка, освещённая солнцем

          Девушка, освещённая солнцем.

          Из цикла бесед для юношества.

         Прежде, чем я  начну свой рассказ,  хочу  вспомнить одно письмо.
         «Дорогие сёстры, это моё последнее письмо, может быть. Вся Франция на дорогах, бежит – пешком, на велосипедах, даже в похоронных  дрогах,  –  до того давление немцев велико. Мы окружены справа, слева и с севера, я думаю – я буду расстреляна, как довольно пожившая. Что же Россия не  приходит к нам на помощь?.. Шум адский со всех сторон. Это конец света.  Прощайте, Мари».
         Это письмо пришло из Парижа в Москву. Оно кружило  целый месяц  по Скандинавии и попало к адресату лишь в июне 1940 года. Кто автор этого письма? Кто эта женщина?
         Мари – это « Девушка, освещённая солнцем», так хорошо знакомая и любимая нами, задумчивая и немного грустная девушка Маша, написанная художником Серовым, учеником Репина, летом 1888 года
         50 лет отделяет время написания портрета от того письма, которое мы только что прочли, время, когда совсем молодой художник усердно писал портрет юной  Маши Симонович и пропахшие гарью войны дни, когда Мария Симонович (по мужу Львова) писала письмо сестрам в Россию. Но как велики и драматичны перемены в истории нашей земли и в судьбах людей за эти полвека. История этой картины – история замечательная.
         Картине более 120 лет. У ствола старой липы сидит девушка. Спокойным взглядом лучистых голубых глаз, уютной позой отдыхающего человека и нежным румянцем симпатичного, доброго лица она как будто бы внушает зрителям:  « Всё хорошо! Видите, как ласково светит солнышко, какие славные зайчики пробиваются  от него сквозь листву, слышите тишину старого парка? Очень мне хорошо здесь, и вы, стоящие передо мной, мне очень милы». И зритель отходит от портрета с приятным чувством – вот повидался с хорошим, добрым человеком…
         Друг художника Игорь Грабарь  вспоминал,  как незадолго до кончины Серова он с ним был в галерее. Серов долго стоял перед этой своей картиной, пристально её рассматривал и не говорил  ни слова, потом махнул рукой и сказал, не столько мне, сколько в пространство: « Написал вот эту вещь, а потом всю жизнь, как ни пыжился, ничего уж не вышло, тут весь выдохся». И добавил: « И самому мне чудно, что это я сделал. Тогда я вроде как с ума  спятил. Надо это временами  –  нет-нет да  малость и спятить. А то ничего не выйдет».
         Игорь Грабарь писал после смерти художника: « Эта вещь  до такой степени совершенна, так свежа, нова и « сегодняшна», что почти не веришь её дате – 1888 году…Она была создана в минуту необычайного подъёма, в редчайшем и подлиннейшем творческом экстазе…»
         О достоинствах, художественном значении, манере, стиле этого  замечательного живописного полотна написано множество работ – популярных, искусствоведческих и учебных. Лицо этой девушки стало знакомым для очень многих. Но немногие знают, кто же была изображена на  полотне?
         Вероятно, не только праздное любопытство руководит нами, когда нам интересна жизнь человека, изображённого на портрете, поразившем нас. Серов заинтриговал не только тем, что показал внешность девушки, но и тем, что силой живописи  поведал нам о её нраве, душе. И нам интересно – как же сложилась её судьба?
         На портрете изображена племянница художника Серова Мария Симонович. Позировала она  ему в Домотканове, усадьбе, которая собирала много лет весь цвет представителей русской культуры. После замужества  супруг увёз  её во Францию, где она и прожила всю жизнь.
         Она была парижанкой по паспорту и внешности, но душой оставалась русской. Много раз приезжала Мария в Россию после революции и перед войной приезжала тоже. Портрет и другие рисунки и картины художника оставались у неё. Мария Яковлевна хотела умереть в России, но началась война.  И  все её планы рухнули. Работы Серова она спрятала у родственников своего зятя за  700 километров от Парижа. Там картины пролежали всю войну. Когда американцы освободили Францию, она очень боялась, что картины увезут в США. Уже старая женщина с корзиной за спиной, она везла из провинции картины домой в Париж.
         Прожила  она долгую жизнь, но вернуться в Россию не смогла, последние годы она болела, и поездка была ей не по силам. Похоронена на кладбище Пер-Лашез.
         Работы Серова вернул  в  Россию уже её сын Андрей Львов, врач клиники Пастера в Париже.  Русская живопись должна жить дома –  так считала его мать. Так считал и он.