Отходняк чешуйчатого поэта

Аlbeo.

Время крадётся унылой засушливой тенью.
Жар опал. Шар-опал, крылышки опалив,
В трещину пыли пустынной – далёко ль затменье? –
Скатится, свертится. Верится ли, Калиф?

Снится мне: гривы янтарные во поле гулком
Рдеют, взрывая туманов гниющую медь…
Только вдохну порошок из волшебной шкатулки:
Я очарован… Я счастлив! Смеяться, петь!

Бьётся жёлтая моль в акварели седого стекла.
Только долго ль осталось мне верить, не верить?..
Один.
Я хочу целовать чешую твоих лап,
Несравненная Пери,
Не ставшая мной. Уходи.

Александр Ириарти.

Текст донора пародии скопирован в оригинальном виде
(примечание для тех, кто не поверит, что такое можно написать,
будучи в адекватном состоянии).


Вчера порошком из шкатулки дышал целый день я.
Время крадётся, а мне и с кровати не встать.
Пустыня внутри, и болтаюсь засушливой тенью
как с перепою... Эх, где б марафету достать?

Подпалены крылья, и вновь все что можно опало,
и жар в градиенте; пора бы шары мне залить,
но сотня последняя в трещину нагло упала..
Придётся надежды помножить опять на нули.

По мозгу беспечно гуляют порделые гривы,
скрываясь в коре, как в тумане лесные ежи.
Ну вот, слава богу, и банка холодного пива..
Буль-буль! Вот по-кайфу - калган перестало кружить!

Ну, что ж ты стоишь будто столб, моя дивная Пери?
Пора начать раздвоение, как в дельте реки.
Твой мир зазеркальный вообще не заметит потерю...
И с лап акварельных снимай поскорей каблуки.

Стекло поседело, воняет медяхою рыжей,
пугливая моль, словно в карцере, бьётся в шкафу.
Нога в чешуе, бл..! Нигде рыбочистки не вижу!
Не ставшая мною, пшла вон... Уходи к КалифУ!