***

                * * *
Скудна моя палитра, и краски холодны.
Бедна фантазия, способности скромны.
Глагол не жжет сердца, - ведь нет в душе огня;
Да и душа, по ходу, оставила меня...

Душа - это эфир, созвучия и трепет,
Прекрасный новый мир, где птиц волшебных щебет,
И ангелы танцуют, в златые трубы дуют...
Но свято место, вопреки всему, пустует.

Там, где была душа, там вырос… нет, не то,
Что, может быть, подумал смышленый кое-кто,
А айсберг ледяной, щетинистый кристалл –
Велик, как шар земной, и закален, как сталь.

Я зря бумагу рву тупым карандашом:
Где нет души, там нету ничего и за душой.

                * * *

Сегодня кто-то заслужил прощение, -
Ведь должен Он простить ну хоть кого-то?!                ... И прут, не дожидаясь вдохновения,                Стихи, неудержимые как рвота.                Сегодня кто-то вымолил спасение.
Пускай не я; уж мне-то не простится...
А все, глядишь, и мне повеселее, -
Хотя с фига ли вроде веселиться?

                Чудо  творения

В который раз жалею я, что не умею рисовать.
Ну как прикажете словами это чудо передать:
Горит закат, и не поймешь - то ли слезой, то ли росой
Луг умывает изумрудный лик свой.
    
Роняю тело тяжело в густую пряную траву,
С ней каждой клеточкой делю ее неясное томленье.
Как праздник неба и земли - земли и неба рандеву.
Я от земли спасенья жду. И я от неба жду спасенья.
 
Уходят в землю смур и дурь, пустые глупые мечты,
А небо дарит смутный гул, как колокольный перезвон.
И гаснут медленно цветы, и жадно закрывают рты,
Вкусив от солнечного дня и погружаясь в тихий сон - -                Сон, полный неги и тоски по всем, кто приходил сюда
И пил хмельную их росу губами, телом и глазами.
Темнеет небо. В нем вот-вот проснется первая звезда,                Прольет свой первый робкий свет над спящими в росе цветами.   
  Над миром. Надо мной. Над нами...