Укрощение строптивой

Она была сложной, характер капризный и властный,
Никто б не ошибся, назвав ее просто заразой.
Она уводила беседу в надменность и бредни,
Она забывала все то, что сулила намедни -
Улыбку и ласку, покорности светлую вспышку,
И снова листала тебя, как дурацкую книжку.
Она не читала ее - разве дело царицы
Свой взор задержать на какой-то нелепой странице?
А долгим закатом любила поплакать о вечном -
О том, что когда-то умела желать бесконечно,
Умела быть доброй, умела быть чуткой и нежной,
Умела себя отдавать и быть верной, конечно.
Конечно, умела, да кто же бы с этим поспорил...
И грустно в ответ подпевало ей волнами море -
Должно быть, возможно, наверно, когда-то однажды...
Но только забыла давно, как груди это важно,
Как нужен груди не восторг ее трепетной плоти,
А звук, что внутри, возвещающий нам о работе.
Работе прекрасной, работе таинственной, сложной,
Моментами страстной, моментами горькой, тревожной.
Моментами тихой, как гладь у озер полусонных,
Моментами дикой, срывающей двери препоны.
Великой заботе, которой всегда воздается,
Сердечной работе — Любовь по-простому зовется.

И многие дали царице все то, что просила,
Да только, ребята, она вас брала, не любила.
Царицу не сложно на сутки завоевать,
Гораздо труднее заставить не только желать.
Не прыгайте лихо в постель, там простейший капкан -
Наутро стряхнет вас с ресниц, словно легкий дурман
И будете шлейф госпожи вы уныло носить.
Не дайте ей спуску, заставьте царицу любить!

---------------------------------------------