Война с уровня глаз...

               
                ВОЙНА С УРОВНЯ ГЛАЗ.

               
                1. ВНЕЗАПНО И НЕОЖИДАННО...

   Эта война, настигшая меня в июле 2006-го, как и война времён моего детства, - которую  с самого начала окрестили Великой Отечественной, - началась совершенно внезапно и неожиданно, хотя последние 62 года наш маленький Израиль, - как когда-то огромный Советский Союз в те предвоенные годы, - находится под домокловым мечём войны постоянно.

     И вопреки этому самому "постоянно" страна к этой войне, - объвленной Премьером в ответ на дерзкое нападение на патрульный джип боевиков Хизбаллы с полностью контролировавшейся ими тогда территории  Южного Ливана, - оказалась, на мой взгляд,
вдребезги не готовой.
   
    Этот неудачный ребёнок, названный впоследствии Второй ливанской войной, родился даже не в 7-ми, а в менее чем в 6-месячном возрасте и в самых неблагоприятных для своей судьбы обстоятельствах.

    Лишь в марте прошли внеочередные выборы в Парламент, - Кнессет, - и Премьера, который, формируя правительство, должность Военного министра костью бросил лидеру партии-соперницы "Авода"("Труд"), популисту, претенедовавшему (по количеству полученных его партией депутатских мандатов в Кнессете) на кресло Министра финансов.

     Первая и последняя офицерская должность Премьера Эгуда Ольмерта во время прохождения им армейской службы была должность военного корреспондента, а назначенный им военным министром Амир Перец давным-давно закончил военную службу в чине капитана. Преж-де, чем стать лидером "Аводы", Амир Перец 10 лет возглавлял Гистадрут - Всеизраильское объединение профсоюзов.

     Ко всему этому ещё и Начальником  Генерального штаба Армии Обороны Израиля предше-
ственником Ольмерта Ариэлем Шароном был назначен за год до того не общевойсковой генерал с опытом службы в танковых войсках, как в Израиле всегда было принято, а бывший командующий военно-воздушными силами страны генерал авиации Дан Халуц.

     Назначен он был на эту самую высшую командную должность в результате отказа в продлении полномочий на очередную каденцию генералу Моше(Буги)Аялону, противившемуся плану Ариэля Шарона и его тогдашнего заместителя Эгуда Ольмерта по привлечению подразделений армии для принудительной эвакуации еврейского населения из оставляемого, - (и оставленного-таки в августе 2005-го года с привлечением сил армии), - Израилем в одностороннем порядке сектора Аза (Газа), в котором к власти после тамошних выборов пришёл Хамас.
    
     Босс Бюро по проектированию  шоссейных дорог, в котором работала моя жена,  давно уже назначил на 7 часов вечера 13 июля традиционную встречу сотрудников с их супругами в одном из Хайфскаих ресторанов по поводу 20-летия бюро.   

     Мирное течение жизни было нарушено сначала похищением 25 июня 2006 года солдата Гилада Шалита боевиками Хамаса на Юге в районе границы с Азой и безрезультатной ответной военной операцией "Летние дожди", а затем нападением 12 июля боевиков "Хезбал-лы" на патрульный джип пограничников на границе с Южным Ливаном под прикрытием ракетно-миномёт- ного  обстрела укреплённого пункта «Нурит» и приграничного населённого пункта Шломи на севере Израиля. В ходе этого обстрела и нападения трое израильских солдат были убиты, 11 - ранены и двое были захвачены в плен.

      В общем-то эти два инцидента спокойно вписывались в круг привычных реалий 58-лет-него существования государства Израиль в окружении непримиримо враждебных по отношению к нему арабских стран и не прекращающейся террористической деятельности различных военных, т.н. палестинских группировок, ставящих своей целью "Освобождение Палестины от израильских оккупантов". Поэтому встречу в ресторане по поводу 20-летия своего бюро босс по причине этих обстоятельств отменять не собирался.

       Я, готовясь к предстоящей встрече, уже подтягивал узел галстука, когда в открытое окно влетел звук далёкого хлопка, несколько более сильного, чем хлопок при преодолении сверхзвуковым самолётом звукового барьера.

       Недели за две до этого после услышанного тогда мною здесь же такого примерно по силе хлопка в радионовостях сообщили, что неподалёку от нашего дома произошёл взрыв газа скопившегося в одой из квартир 8-этажного жилого блока, ставшего враз опасным для проживания в нём людей.

        Поэтому на вопрос жены, тоже переодевшейся после возвращения с работы и готовившейся уже выходить к машине, что это был за хлопок, я не раздумывая, ответил: либо самолёт звуковой баръер преодолел, либо снова где-то неподалёку газ в доме взорвался.

        На полдороги к месту встречи мы узнали из сообщения по радио, что у нас в Хайфе упала и взорвалась ракета с дальностью полёта до 40-ка километров, запущенная с территории Южного Ливана. Вот тебе и хлопок!

        Разговоры в течение всей встречи вертелись вокруг обсуждения возможного развития событий.

        В то время я работал подменным охранником в Хайфской охранной компании, имея лишь одно постоянное место дежурства в морском порту - с 6 утра до 2 часов дня  по субботам. В другие дни недели я "дежурил на дому" а ожидании воможного вызова на подмену.
 
        Следующий день мы с женой провели сначала на пляже, а затем в сборах к поездке
назавтра, - в субботу, - к сыну в Афулу на празднование 12-летия внука. В течение дня я несколько раз набирал номер телефона моего школьного товарища, живущего, как и я, в Хайфе, чтобы обсудить последние события, но так и не дозвонился. - Повидимому он с женой, будучи ни с чем не связанными в Хайфе не работающими пенсионерами,  сразу же после падения и взрыва ракеты а городе уехали "подальше от греха" в Тель-Авив к дочке. 

         В субботу к концу моей смены жена подъехала за мной и через 40 минут мы уже были в Афуле.

         Отметив семейным застольем день рождения внука, мы переночевали в Афуле и к 6-ти часам утра были уже в Хайфе.

         Жена, переодевшись уехала на работу, а я поспав часа полтора, поехал автобусом
в банк, находившийся в нижней, приморской части города,чтобы получив там подготовленный для меня документ, необходимый для оформления затеянной нами тем летом продажи нашей квартиры подвернувшемуся покупателю и покупки новой.

         В автобус, которым я ехал на ближайшей остановке вошли Софа и Жора, давние друзья моего, как видно, уехавшего в Тель Авив к дочке школьного товарища. Они были одеты по-дорожному и с ними был небольшой доржный чемодан на колёсиках. Они рассказали, что едут в порт, чтобы отправится на заказанный месяцем раньше 8-дневный морской тур по Средиземному морю и подтвердили моё предположение, что друг мой с женой уехали в Тель Авив к дочке.

         Я сошёл на своей остановке, пожелав им приятного путешествия.

         Получив и Банке нужный документт и передав нашему адвокату, офис которого находился неподалёку от банка, я направился к ближайшей автобусной остановке, чтобы возвратиться домой.

          Едва автобус в который я поднялся, отошёл от остановки, впереди за домами раздался сильный взрыв. Когда автобус стал поворачивать направо, выезжая на подъем,
я увидел, что над одним из зданий железнодорожного депо, расположенного примерно в километре от линии побережья, километрах в трёх от нашего автобуса, поднимается столбом густой чёрный дым и вырываются языки пламени.

          Затем прогремело ещё несколько взрывов.

          Пассажиры стали вразнобой требовать, чтобы водитель остановил автобус. Остановившись лишь после того, как морской пейзаж был отгорожен от нас бетонным корпусом Дворца правосудия, водитель включил радио и мы услышали, что по Хайфе с территории Южного Ливана нынешним утром было выпущено 5 ракет.

          Через несколько минут наш автобус снова продолжил подъём к Адару, - торговому людному центру города.

          Едва наш автобус, справившись с подъёмом, выбрался на Адар, как взвыли "по восходящей" сирены воздушной тревоги.

          Водитель остановил автобус и открыл двери. Пассажиры нашего автобуса, как и вышедшие из других автобусов, скопившихся на расположенных одна за другой автобусных остановках, заполнили неширокую центральную улицу Адара - Герцель.

          По сигналу сирены остановились все проезжавшие в это время здесь легковые и грузовые автомобили. Водители повыпрыгивали из них, и не выключив зажигания бросились кто куда.
          "Что делать? -подумал я. - Улица узкая, двух-четырёхэтажные дома стоят вплотную. Если ракета здесь упадёт и взорвётся, то страшнее осколков будут падающие фрагменты зданий".

          Нырнул в короткий, перпендикулярный центральной  улице проулок и проскочив его, я оказался на небольшой, достататочно просторной площади. Если что, то просто лягу плашмя в самом её центре, - и тогда обрушивающиеся стены не страшны.

          После воя сирен все уличные звуки стихли. Я огляделся. Площадь была безлюдна.
С одной стороны  её, напротив я увидел кафе с выставленными на тротуаре столиками. Возле них стояли хозяин кафе, - молодой араб, - барменша и официантка. С другой стороны по тротуару  неспешно шёл молодой парень-араб. Он поднял вверх правую руку с разведенными буквой V, -  ("Viktoria!" - "Победа!"), - указательным и средним пальцами и что-то крикнул улыбнувшемуся ему в ответ хозяину кафе.

          " Вот сволочь!- подумалось. - Сам же может погибнуть, если ракеты сюда грохнутся и радуется тому, что они начали уже взрываться на территории Израиля".

           Вскоре сирены по "нисходящей" сыграли отбой тревоги.
          
           По мобильному телефону звонить в офис жены было бесполезно, так как от одновременного обилия звонков сеть "обвалилась", в чём я уже успел убедиться раньше.

           Я попросил хозяина кафе дать мне позвонить по городскому телефону. Он вынес аппарат и я набрал телефон офиса жены.

           Трубку поднял босс. Он сказал, что поскольку бомбоубежище в подвале занято товарами расположенного в их доме магазина стройматериалов, он отпустил всех по домам.

            Когда я тем же проулком вернулся к своему автобусу, движение
замерших по сигналу сирен автобусов по улице ещё не возобновилось из-за грузовиков легковушек , частью оставленных с работающим мотором и торчащими из замков зажигания ключами.
         
            Я подбежал к уже отъезжавшему головному в веренице автобусу и успел
сесть в него, надеясь по дороге где-то пересесть на автобус, который довезёт меня до дому. Когда я вышел из него в месте удобном для пересадки, вновь взвыли по "во- 
сходяшей" сирены.,

             И опять та же проблема: улица неширока, а вдоль неё - дома почти вплотную.
Я вышел на середину перекрёстка и там дождался отбоя тревоги.

             Подошёл автобус, маршрут которого сворачивал в сторону, не доезжая моего дома, но я сел в него и вскоре входил на площадку автостоянки для нескольких стоящих вдоль неё домов, в конце которой было наше парадное.

              Едва я успел убедиться, что наша машина стоит на своём месте и, значит, что жена уже дома, как снова заголосили сирены.

              Я поспешил к нашему парадному, зная, что на площадке цокольного этажа есть вход в стандартное домовое бомбоубежище, однако навстречу мне из дома начали выбегать жильцы, направляясь к парадному соседнего дома. Среди них была и жена.

              Вместе с ней я спустился в убежище соседнего дома.

              Ещё зимой, став председателем домового комитета, я снабдил каждую из 14 квартир нашего 7-этажного дома ключом от навесного замка, запиравшего входную массивную дверь бомбоубежища в нашем доме, но, как оказалось, в суматохе первых тревог жильцы не смогли открыть заклинишуюся дверь убежища.

              После отбоя мы помчались домой и я, первым делом, с помощью туристского топорика открыл входную дверь бомбоубежища и оповестил об этом всех соседей.

              Но едва я вернулся в квартиру, - вновь заголосили сирены и мы с женой спустились в бомбоубежище.

              На этот раз вскоре после сирены мы услыхали в убежище даже не взрыв, а
мощный глухой удар,- бум! - передавшийся толщей грунтовых пород от места взрыва очередной за это утро ракеты, упавшей, повидимому, где-то в северных пригородах Хайфы, - Крайотах,- между которыми и городом, огибая Хайфский залив, раскинулась промышленная зона и в её черте огромный нефтеочистительный завод и неподалёку мощная электростанция.

               Дом наш был построен на горном склоне, обращённом к Хайфскому заливу, над улицей, подымающейся круто к более высоко расположенным районам города. Магистраль, про- должающая её, взбегает до высоты 276 метров над уровнем моря и оттуда,
спустившись почти к самому берегу открытого с запада Средиземного моря, примыкает у южного въезда в город к трансизраильскому приморскому шоссе №2, соединяющему город с Югом и с Севером страны.

               От побережья Хайфского залива нас отделяли не более 4-ёх, параллельных нашей, улиц, ступенчато снижающихся к берегу залива с примерно 80-тиметровой высоты.
Из наших окон видны были и электростанция и пром.зона и Нефтеочистной завод. Близость к ним и подвигла нас ещё с начала весны заняться поисками покупателя нашей квартиры и покупкой другой, желательно поновее и с лифтом в болоее высоком районе города.

               Сосед из квартиры над нами сказал, что этим утром одна из первых ракет
упала и взорвалась на второй вниз от нас параллельной улице возле дома, в котором живёт его сын, и жильцам пришлось тушить загоревшийся вокруг дома кустарник.

               Прозвучал отбой тревоги "по нисходящей" и мы поднялись в нашу квартиру. В углу салона лежала так и не разобранная с утра наша дорожная сумка с вещами, которые мы брали с собой  а Афулу.

                Жена рассказала, что босс её намерен продолжить работу офиса, но после того, как хозяин магазина освободит подвал-бомбоубежище от завала товаров. Это может занять пару дней и нам надо решить, что делать.

                Жене сына вот-вот предстояло рожать. У них тогда было двое детей 9-ти-летний сын и 5-тилетняя дочка. И сын наш и мама невестки днём работают. Поэтому мы решили ехать в Афулу. В сложившейся обстановке, - решили мы,- целесообразнее быть вместе. Да и Афула - не такая, как будно, лакомая цель для ракет "Хизбаллы", как северная столица страны , - промышленная Хайфа.

                Мы решили, что побудем в Афуле, пока будет возможно, а там обстановка подскажет.
               
                Решили ехать в Афулу не более коротким маршрутом, огибающим на выезде из города промышленную зону, а несколько более длинным - через южный выезд из Хайфы, хотя и к нему надо выбираться либо по серпантину, поднимающемуся по открытому для ракетного обстрела, обращённому к заливу горному склону, либо по городской части приморского шоссе вдоль припортовых и прижелезнодорожных сооружений .

                Мы выбрали второй вариант и я понёс к машине нашу дорожную сумку.
Не успел я захлопнуть багажник, как снова взвыли "по восходящей" сирены.

                Как только прозвучал отбой, я быстренько занёс в соседний дом женщине, убиравшей еженедельно лестничную клетку нашего дома, 300 шекелей оплаты её работы до конца июля, - ( "Дом горит, - часы идут!"), - и сел в машину,  с заведенным уже мотором. Не дожидаясь очередного завывания сирен, мы выехали со стоянки и начали спускаться к шоссе, огибающему залив.

               


                Продолжение следует.
************************