Деревенька Привиденька

ДЕРЕВЕНЬКА ПРИВИДЕНЬКА

Автобиографическая поэма-фантазия


В ЛЕСУ НА МЕСТЕ БЫВШЕЙ ДЕРЕВНИ

Близ заросшего погоста,
Где давно погнили кости,
Возле леса, у ручья,
Растянул палатку я.

Здесь, уже в прошедшем веке,
Селились люди-человеки.
Крестьяне жили… и земля
Их кормила.
И вот я
Сюда приехал для чего-то.
……………………………….
В тайге богатая охота!
Но мне охота не нужна.
Да и нет со мной ружья.

В ручье Талатка плещет рыба!..
Но мне в палатке не до рыбы.
Весь день лил дождь…
Я вёдро ждал –
О деревне вспоминал.
Где когда-то я гостил
и где палаточку разбил
На месте дедовой усадьбы,
Там, где гуляли раньше свадьбы.
Где в сенях, сразу  же за входом,
Стояла  кадка с квасным мёдом.
Висел большой черпак…
И я,
тот квас любил…
За что меня
Пчёлы жалили нещадно –
Чтобы было неповадно
Отнимать у них медок…
За что ещё? –
Мне невдомёк.

ИЗБА ДЕДА РОМАНА

Я помню дедову избу
С иконой светлою в углу.
В рушнике и в позолоте…
«Красный угол» и по моде,
под иконой, по-соседски,
плакат советской пятилетки
над крепкой лавкой на стене…
Сколько было тогда мне:
Восемь, девять, десять лет?..

Умер дед. Деревни нет.
Родня икону забрала –
К себе в город увезла.

А плакат, красивый, яркий,
С хлеборобом и дояркой,
Под красным флагом колхозстроя
Совсем исчез в житейском море.

Поломала жизнь деревню
Здесь стоявшую издревле.

Один ручей, да пруд остались –
Будто б вовсе не менялись.
Да погост – глухой, заросший…
(не хватает мне усопших?)
В стороне, за метров сто
Поставил я палатку…но -
Кресты всё ближе, ближе, ближе…
И ручей мне пятки лижет.
Что-то странно тут, не то?..
Пусть я не был здесь давно,
Но ручей звенит повсюду…
Да же там, где не был…
Чудно!

Вот и здесь, где дом Романа
Стоял когда-то, -
Блещет странно.
Точно что-то напевает
Или память навивает
О деревне  здесь стоявшей
И меня мальчишкой знавшей.

Теперь деревни этой нет.
Сонно брезжит тусклый свет.
И сочится, и струится…
Чую – что ни будь случиться!
А вот что? – пока не знаю.
Зябко место озираю.

В ПАЛАТКЕ ПОД ДОЖДЁМ

Возле ямы погребной
Заросшей сорною травой,
Осинником и красноталом…
Где и муха не летала.
Ни что не скажет о жилье –
Сибирской, рубленой избе.

Лишь палаточка моя,
Без окошек, среди дня
Одинокая стоит…
Дождь прошёл. Тайга парит
В лучах пробившегося света…
Солнце медною монетой
Только дразнится – возьми!
И закатится к восьми.

Как костёр, что не согреет,
А лишь грустно сыро тлеет…
Да сквозь марь и дым, немного
С краю видится дорога…
Малоезженая,  видно.

Ни каких машин –  обидно,
Что не взял с собой приёмник.
Или князевский трёхтомник.
Как спасительное зелье.
И душе отдохновенье.
…………………………
Вечереет…
Я продрог
и в палаточку залёг.

ЧУР МЕНЯ!

Лежу и слышу… (что такое?)
Шум несётся с водопоя.
Днём я видел у пруда
Двух косуль… (но то тогда.)
……………………………….
Выглянул, расширив очи:
- Господи! – деревня к ночи
под луной…как родилась,
и вдоль пруда разбрелась.
………………………………..
Протёр гляделки – Чур меня!
………………………………..
Ещё туманится земля…
Но не мерещится, увы –
Вижу явственно дымы,
Избы, бани, огороды…
С красным флагом клуб навроде
Деревенского Кремля.
……………………………………
И не сплю, Ей Богу я!
……………………………………
Если спал бы – от щипка
Не осталось  синяка.
…………………………………….
Да и толку-то  щипаться,
Когда впору удивляться.
Разинув рот свой, озираться…

-Господи, прости, коль грешен! –
Шепчу молитву я поспешно.
……………………………………
Хотел сбежать бы, но куда?
Околдован лес – беда!
Или – пронесёт небось?..
Я надеюсь на «авось».

В своей палаточке сижу
И гляжу, гляжу, гляжу…

ВИДЕНИЯ И ЗВУКИ

Слышу прошлый, старый говор…
Обернулось время снова.
Все года, в каких деревня
прожила, пропела «певней»,.
До последнего,- сошлись
И деревней поднялись.

Да какой красивой, стройной –
Будто бы судьбой довольной.
Будто б с «белого царя»
Горе мыкала не зря.

В годы красных трудодней
Пострадала от вождей,
Суховеев, недородов…
Не зря! –
Пришла лафа народу!
Расцвела деревня наша
Всех «раёв заморских» краше!

И я, слышу её зов:
-«Иди ко мне под тёплый кров!»
«Хватит мучиться в палатке!»
…………………………………..
И, уж счастья пряник сладкий,
как румяный каравай,
плывёт…
Лишь ротик раскрывай!
……………………………………..
Я и разинул произвольно.
…………………………………….
Жиганул комар проворно
Прямо в кончик языка!..
И очнулся тот час я.

И не счастье уж – луна
Над деревнею видна.
………………………………………

А может, то и это дивно
Сошлось знамением единым.

ДЕРЕВЕНЬКА ПРИВИДЕНЬКА,

Вспомнил я, - что здесь издревле
Есть видение деревни.
По названью «Привиденька»
Не плохая деревенька.
В прошлом веке здесь стояла –
Себя Марьинкою знала.

А теперь вот, Привиденька.
И однако уж давненько.
Давно такие чудеса…
………………………………
А вокруг – одни леса!
Кедрач, да пихты, да сосняк –
Аномальный буерак.
Круче с неба НЛО
С наворотами кино.
………………………………..
А не верил ведь сперва.
Думал – брешет всё молва.
Только в тайне ждал чего-то –
Чуда что ли от кого-то?
(Вроде ряженых артистов)
разгадал бы их я быстро.

Но не розыгрыш, уж верно –
В раз воскресшая деревня
………………………………….
Что творится на Руси!..
-Иисусе, пронеси!

ИГРА В ОРЛЯНКУ НА КРЫЛЬЦЕ СЕЛЬМАГА

Невольно вспомнились давно
Позабытое: гумно,
Овин, поскотина, поветь…
Конюшня, упряжь, пчельник, клеть,
Овчарня, мшаник и телятник…
(зачем-то лезет в ум «урядник»)

Урядник раньше приезжал –
Деревне страху напущал!

Уже не то, что помню, - вижу,
Как заметает снег под крышу…
И – в раз растаяло! – тепло!..
Сельмага высохло крыльцо.
На том крылечке с Сухаренко
Стучим о дверь в сельмаг монетки.
Звенит пятак о половицу…
Я из палатки вижу лица
Над глуповатою игрой…
Я и Лёнька…
Вот дела –
Попал я будто б во вчера!

Вся деревня мне видна.
Вспоминаю имена.

Сестра Лёньки пробежала –
Не-то Таня, не-то Галя…
Мама Сара, папа Ваня…
Или Вася?
Память – рана!

Позабылись имена.
Нитка памяти тонка.
Может, я играл не с ровней.
И не Лёня он? – не помню!

Но сестра была, бесспорно…
Вон бежит она проворно.
Деревеньки красота –
Моей юности мечта!

Была, и нет.
Деревня свята.
Вспоминаю виновато:
Точнее вижу пред собой
Всё, что хочется душой:

Горницы, светёлки, сени,
Сеновал, касатки, шмели…
Чулан с бочонком медовухи,
Большая печь, горбыль краюхи,
Домашний скот, покос, купанье
С гусями…
(деревенский пруд – не ванна)

Рогоз, плотина, кулики…
На заплотах петухи.
В небе ласточки-касатки.
В огородах всюду грядки
И подсолнухи над ними…
Улья. Соты восковые…

Девчонка тропочкой идёт.
Мальчишка воду с крыльца льёт.

Солнце будто бы поёт
И льётся с неба божий мёд!
(хорошо народ живёт)

Точнее жил.
И ныне мне
Это видится вполне
Осязаемо и дивно…
Будто б вижу фильм старинный.

ПРИВИДЕНИЕ ПОКОСА

В палатке я почти старик
А за палаткой я возник
Белобрысым мальчуганом
На покосе…
В тени стана
Отбивается коса.
Слышу посвисты бруска…
Вдалеке, гремит гроза…

И я вижу с замираньем –
Своё, под стог крутой катанье.

Тын, плетень, телега, поле…
Деда Рома, баба Поля.
(Павлиной звали мы её)

А также, видятся ещё –
Друзья, былых, беспечных лет…
И жеребчик «Пистолет»
И «Граната» кобылица…
Я на ней сижу возницей.
(или возчиком?..)
Опять –
Не знаю, как свой труд назвать.
Возница копен или возчик?
Или может – перевозчик?

Давно оторван от деревни.
Но вот он я – сам приведеньем
На волокуше из осинки
Вожу копны… по старинке.

Копёнок душного сенца –
Ни начала ни конца.

А «Граната» будто б дремлет –
Стуку пятками не внемлет.
Знай, лишь смотрит, что жуёт
Жеребёнок «Пулемёт».
Иль – куда её пострел
За «Каштаном» полетел.
За «Жуком», «Жуликом» ли хитрым…
Собачек нет, сынка не видно.
И ржёт встревожено мамаша,
И скачет «рыжик» многих краше!
Отчего-то «Пулемёт»…
Зачем так дед его зовёт?

Смешалась в кучку моя жизнь
Той поры – хоть засмотрись,
Как успокоено «Граната»
Везёт меня мальца куда-то.
Покорно и привычно…
-Тпру-у-у!..
Вечереет на лугу.

Неужто всё я перевёз?!
И, как ответ на мой вопрос,
Тут же рядом: вжик, вжик, вжик…
Дед Роман, но не старик,
С кем-то очень мне знакомым…
(кружит голову истома…)
Косит травы в рост коню…
И на коне я вновь сижу.
Уже на «Пистолете» -
Жеребце брюнете.
Как раньше на кобыле…
(И где берутся силы?!)

Ну, да это всё привычно.
Главное – так необычно,
Ей богу – вижу сам себя
В далёком детстве…
Ой,ля-ля!
……………………………….
Лежу в палатке почти дед.
И в тоже время – сколько лет
Мне на покосе – лет двенадцать?
Ах, как приятно любоваться
Самим собою на Яву!..
…………………………………….
И я пополз через траву
Из палатки ближе, ближе…
И вот уж, рядом себя вижу
Голоногого мальчонка…
(Совсем замучили ребёнка!)
………………………………………
И кто-то близкий, подгребает…
Ночь.
А солнышко сияет!
-Господи, так не бывает!
………………………………………
Но кто-то в ухо шепчет скрытно,
дышит рядом, а не видно.
(точно гвозди в лоб вбивает)
-Нет, бывает, нет бывает!..

И киваю я, согласно –
Вместе с лошадью гривастой.
И пью из крынки будто б воду…
И, опустив на лужу морды
Пьют Граната с Пулемётом.
……………………………….
Мошки кружат хороводом.

ВОЗВРАЩЕНИЕ С ПОКОСА.

Скрипят телеги от стогов…
Косари идут с лугов.
На телегах: косы, вилы…
Потихонечку остыли.
Подгребальщицы девчата
И (помельче кто)- ребята.
Подрастут – и уж тогда
Помчат верхами!..
Не беда,
Что зады собьют о крупы.
Мне ж, лететь в галопе любо!
От покоса через стерни
С пацанами до деревни.

Без уздечек и без сёдел…

- Как держались? – мысль приходит.
……………………………………..

Не просто вспомнилось, а вот –
Показалось всё, живёт
Вокруг меня бурливой жизнью!..
Будто б не было ни тризны,
Ни отпевания усопших…
………………………………………….

Сижу в палаточке промокшей
И ясно вижу чудеса!..
Не врут же мне мои глаза?

Не сошёл же я с ума?
На месте вроде б голова.
Не забился нос травой…
Стоит деревня предо мной!
И пахнет мёдом, молоком…

А ведь лес один кругом!

Я ИДУ ГОСТИТЬ ПО ИЗБАМ

Вижу, зрю и вспоминаю –
Точно бисер собираю
байки все об этом месте
Слышу чьи-то вздохи, песни…
Вижу всадников и пеших.
Видом их восторг свой тешу.
Чую запахов флюиды…
Тонких чувств замки открыты.

Будто б я из вспоминания
Сам себе леплю витания
привидений  бестелесных,
но весёлых, не скабрезных.
То лишь призрачно-туманных,
То до слёз реально-явных.
……………………………….
И так хочется - сей час же
Зайти, как раньше, точно так же
К Боговичам на медовуха,
К Порушникам иль к Робке другу.
К Бочарикам  да к Изоровским,
К Шульгам и к Освальдам…
По свойски.
К Буйко, к Рудовым,
К Дедковым…
По гостям от дома к дому
К Паулям, к Филончикам,
И к Бэрам, не к затворщикам
Зайти ко всем Коленчукам.
(я ж Коленчук частично сам.)
К Сухаренко Гале тоже
завернул бы, как прохожий.
Ко всем, кого не перечислил,
Захотел зайти я лично.
………………………………..
И пошёл уже как будто
По крайним избам…
(В ночь под утро)
В калитки громко застучал
Щеколды все я открывал
В один миг, как вездесущий…
Себя в объятия несущий.

Уже с одним, другим обнялся…
И вдруг – один в ночи остался.
………………………………..

ЛЕЧУ, УПАЛ, СИЖУ НА ДНЕ

Потянуло, как бадью
За верёвку жизнь мою.
…………………………..
И привиделся мне сруб.
И я, в колодец с ходу – хлюп!
Лечу, упал!..
Сижу на дне.
Почти по горлышко в воде.
А вверху звезда горит,
Точно что-то говорит…
-Что?.. не слышу!..
Лезу вверх.
По замшелым брёвнам вверх.
Держусь за скользкую верёвку…
…………………………………..
Лежу (промокший весь) на бровке.
Соображаю – Где же я?
В какой час ночи или дня?
………………………………….
ВИДЕНИЕ ПРАДЕДОВ

Вижу рядом небо, землю…
Все века.
Едва приемлю.
Слишком много голове.
(Едет крыша по траве.)
…………………………..
По щеке ползёт мурашка…
Может я уже ромашка?
Или всё же имярек –
Рифмоплёт и человек-
Сочинивший, скуки раде,
Привиденьку?..
(было б кстати)
…………………………
Но я слышу: вздохи, песни…
Вижу всадников и пеших…
Вон пацан какой-то чешет
Через плетень с огорода.
Шипят гуси на кого-то.
Возле лавок квохчут куры…
Солнце стрелы шлёт амуром.
……………………………..
В полисадах загляденье –
Рябин божественных творенье!
Цветут подсолнухи и мальвы,
Ели смотрятся, как пальмы…
Маки пышные алеют –
Наркоманов нет в Расее,
А в Сибири и подавно!
Ах, как видеть это славно!
………………………………
У колодцев бабы в сходе
Рассуждают о погоде…
Глядь – не бабы, лебедицы
Пьют нагнувшись из криницы.
Попили, взвились, полетели…
И в березник ближний сели.
Рассыпая всюду бисер
Из алмазно-звёздной выси!
………………………………..
Смотрю – расцвёл волшебным цветом
Дикий папоротник лета.
Так и пышет дивный свет –
Точно ночи вовсе нет!
А есть день…
И из криницы
Девы плещутся водицей.
В парнишку…
Громко хохоча!..
Задаёт тот стрекача.
Лопоухий…
Будто б я.
Присмотрелся…
-Вот те на! –
А малец-то прадед мой!
Корней кажись передо мной
А может даже и прапрадед –
Григорий Батькович…
(Вот кстати!)
……………………………..
Расскажут правнуку о смысле
Непутёво-грешной жизни.
………………………………..
Как признал и не пойму.
Только двинулся к нему…
Обернулся дед медведем! -
(Затрещал валежник бредом!)
Лишь окинул меня взором
И пропал в тенетах бора.
Только слышно из Даля
- Помни правнучек меня!..
………………………………..
Я и помню и не помню
С детства матушкины корни.
Узнаю и забываю.
Нахожу и вновь теряю.
………………………………
И тревожно и певуче
Сердце прыгает по кручам.
Или это уж душа
Отделилась и пошла
В деревеньку Привиденьку
Неким облачком маленьким?
…………………………………
Подожди чуток, душа! –
Лежит тело, не дыша.
Обернулась, спотыкнулась –
В своё тело вновь вернулась.
…………………………………
Не двоясь, в траве лежу.
Каждым мигом дорожу.

ПАРАД ПРИВИДЕНИЙ

Изменяются виденья,
Как от ветра дуновенья
Или на воде круги…
……………………………
Я смотрю из-под руки
И вижу дальше, дальше, ближе –
Века, как песни ветра слышу.
Наблюдаю измененья –
И меняются виденья:
От Днепра до Енисея
Моих предков поселенья.
И чем ближе – вижу чётче.
Так, что слёз сдержать нет мочи.
От красоты ли умиленья,
От печального смиренья –
С мыслью каверзной одной:
Что – «их нет, а я живой».

И себе ж противореча,
Шепчу – «неужто они вечны?
А сам себе я лишь кажусь?»
Заплутал, не разберусь.

Вот они – не приведенья
Вокруг меня те поселенья
С Приведенькою столицей
Если я не за границей.
Не в компьютерной игре,
Не придурок на игле.
И если попросту не сплю –
Значит это наяву.

Принимаю весь подряд
Поселенческий парад.
Приведенья, раскрывайтесь!
Кто такие? - признавайтесь!
По порядку рассчитайсь!..
Эй, бабуля – кто ты?
-Ась?..

Погодите, угадаю –
по наличникам узнаю.
Из какой избы кто вышел…
Э, как яма паром пышет!
и названья деревень
ткёт в ковёр из лет и ден.

ИМЕНА ДЕРЕВЕНЬ

Два лазоревых колечка –
Марьинка и Поперечка.
Как две весёлые бабульки
Казулька в парочку с Мазулькой.
И как дедок Большой Улуй
С лукошком клюквы…
Клюй да клюй!

А там, к бутону лёг бутон –
Мальфино и Балахтон.
А за ними, там за ними,
Толи белым, толи синим
Стоят деревни, хутора
И большие города…
Ещё наверно в сотнях мест
Коленчуковский корень есть.
Породнившийся с другими
Крестьян корнями родовыми.

ЮРКИ ПЭВНИ

Как дед Роман любил промолвить:
-«Вот Юрки пэвни!»
Я безмолвно
Коленчуковскую родню
Ныне «пэвнями» зову.
Не петухами, что по-русски,
А пэвнями по-белорусски.
За их характер боевой
И за пение гурьбой.
Когда накатят злые силы:
Гребень вверх и перья шире!
Грудь вперёд и с ходу в бой!..
После думай головой-
Что такое сотворил?..
Пэвний дух меня взвихрил.
……………………………….
Но даже если нет деревни,
Не поют по зорькам пэвни –
Дух сельчан витает всюду,
Что я точно не забуду!
Таращу очи из палатки
В Приведеньке, близ Талатки.
Где рифмуется всяк предок
С капелью звонкой с мокрых веток.

И точно речка льётся песнь
Из самых разных дальних мест.

И здесь, у скатов Белогорья.
И там, где может быть синь-море.
Из под Гомеля, от Сожа
Белорусы здесь…
И что же?!
Кряж Солгон покрыл туман…
Толи трезв я, толи пьян.
Изменяются виденья,
Как от ветра дуновенья.

ПРИВИДЕНИЕ ВОЙНЫ

Дальше, дальше – будто тучи
Громо-молнятся могуче
В чёрных клубится  дымах…
Что там, что там?..
Что? – ВОЙНА!

Не хочу, не надо, - нет!
Вновь забрезжил мягкий свет.
Будто б понял Бог всевышний,
Что войной пугать излишне.
С меня хватит Привиденьки…
Уф! – расслабился маленько.
Под песню мира «Тишина»
Ушла от глаз моих война.
Последний штык сверкнул сурово
И – погас зарницей новой.

СИЖУ И ВНЕМЛЮ, И СМОТРЮ…

Пластинку крутит патефон.
Выводит вальс  аккордеон…
В послевоенные невзгоды
Гитары слышатся аккорды.
И вновь я вижу будто б сон
С приведеньями кругом.
И вроде бы не страшен он…
Но я им всё же потрясён! –
Не знаю, что мне делать?!
Цепенею своим телом.
Сижу и внемлю, и смотрю…
Холодею и горю…

-Что творится на Руси
Иисусе, пронеси!..

От земли встаёт паренье
Превращаясь в приведенья.
В предков, в пращуров моих,
Но не в старых, молодых.
Все равны среди крапивы,
Одинаково красивы.
Будто бы в садочке рая
Живут, – меня в рай приглашая!

И вдруг все разом изменились –
В старцев дряхлых обратились.
И не только с этих мест…
А со всех, со всех окрест
Стариков пошла волна…
Вспоминаю имена:
Корней, Калина, Марка, Фёдор,
Рестахор, Стахван и Пётр.
Иван, Степан, Лука, Трофим,
Илья и Феоктист, за сим –
Феодор и Николай,
Парфён, Григорий, Ермолай,
Василий, Павел и Кузьма…

А вот, пошли уже дядья
Недавно жившие на свете.
То старики они, то дети…
Анатолий, Константин,
Алексей… все, как один.
Дядя Вова, дядя Юра,
Дядя Саша, Вася юный -
Мой двоюродный братишка…
Уж и сам я, как мальчишка.

ПРИВИДЕНИЕ РОДНОГО БРАТА ВЛАДИМИРА И МНОГИХ ДРУГИХ БЕЗВРЕМЕННО УМЕРШИХ КОГДАТО

И всё же, есть ещё моложе.
(Боже, сколько молодёжи!)
Пляшет Костя сродный брат…
Как я видеть его рад!
Рядом Вася сын Ефима…
И отцы как будто с ними.
И все ровня, в этот час
Дружно пляшут перепляс.
А вокруг: ещё, ещё…
И ещё, ещё, ещё…

Боже, сколько молодёжи!
И всё же, есть ещё моложе.
Есть младенчики совсем -
Играют в травке без проблем.
Ползают и подрастают…
Глядь – уж в пляски круг вступают!

А вот и братец мой родной –
Вова машет мне рукой.
Старший братец, я помладше…
Как близнец, меня что краше.
Улыбается счастливо…
И вроде б, мама наша мило
Его взглядами ласкает…
Пригляжусь – в раз исчезает.
Как девчушка убегает.

Только братец остаётся:
И то пляшет, то смеётся.
И всё машет мне рукой –
(мол, пора бы на покой!)
Умер он почти младенцем,
А тут в пляске бьёт коленца.
Сколько лет и не поймёшь…
На меня страшно похож.

Повторяются слова…
И кружится голова.
Слишком много пляшет их –
Мало живших, молодых.
К дедам приехавших на святки…
С Красноярска и Девятки.
Из других далёких мест…
Всем в той пляске место есть.
У них здесь святки круглый год.
Хорошо народ живёт!
Кто когда-то жил не гладко,
После смерти живёт сладко -
Какой раз подумал я
Мир покойный возлюбя.
И как будто бы душа
Вкось из тела вон пошла.
Но опомнился я – ой! –
Ухватил за что-то – стой!
(Может, за нос ухватил…)
В своё тело возвратил!

А молодёжь вокруг танцует:
То под «Полечку» ликует,
То под дружный «краковяк»
Под «шэйк» и «рэп»… всё им в пустяк!
Слетелись в кучку голубята,
Трепещут крыльями ребята.
Приглашают в круг девчат…
Но те, как будто не хотят.
Манерничают и дуют губки…
Поправляют в цветах юбки.
(Иль стесняются меня?)
Прячутся: смешком звеня.
Балагурят меж собой…
Пересмешницы, постой!
Доберусь до вас!.. и вздрогнул –
Их же нет. Ловить, что толку!

А парни в пляску всё зовут,
Каблуками землю бьют!
Мертвецы - не мертвецы…
Приведенья – молодцы!

-Витя, брат – здесь хорошо!..
(Ишь ты, до чего дошло!)
На том свете им легко.
А мне, признаться, не того…
Мне помучиться охота
Среди живых: не дни, а годы.
Покрутиться на работе,
Замотать себя в заботе…
Полюбить плотских девчат,
Половить судьбы щурят.
Пусть кусают до крови
Чувства нежные мои!

Вы уж грешного простите
И к себе не торопите.
Дайте дописать поэму,
Упустил где женщин тему.
Где прекрасных имена?
Видно в том моя вина.
Наверстаю это живо.
Только бы остаться живу.
Смотрю, а брат мой  возле клуба,
Трясёт с крыльца мне светлым чубом.
И с ним другие: зовут, машут…
Моё сердце в груди пляшет.
И побежал я туда будто…
Не просто так – в кино зовут то!

В ДЕРЕВЕНСКОМ КЛУБЕ

У клуба толпится народ.
Грузовик кино везёт.
Заработало «динамо»
Аппарат трещит упрямо…
И как будто я уж в клубе
Смотрю «Чапая» не за рубль,
А всего за пятачок,
Зажатый в детский кулачок.

И Вовка – братец, в наважденье -
Глядит зеркальным отраженьем.
Как я, он бабушкин внучок…
Как я-то здесь? – вот дурачок!

Вася, Костя, некто тоже
Тут же рядом…
 
-Спаси Боже!

Среди мёртвых, как живых…
Может, умер я средь них?!
(затащили всё же братцы.)

Надо  как-то выбираться!..

Я ж не в палаточке сижу,
А на лавочке в углу,
Зажатый с двух сторон локтями.
Душно, шумно, смех рядами
Или стон – «Чапай погиб!»-
Слышу чей-то громкий всхлип.
Да это ж я, дурила, плачу!..
-Эх! – вскочил – во всю дубасю
пустоту, куда попало!..
Ни кому не перепало.

Но ушёл, сбежал из клуба.
Вырваться на воздух любо!
Вновь в палатке у ручья
Теперь не выманишь меня!

ПРОСТИ! СОХРАНИ! ПОМИЛУЙ!

-Так что, братцы не спешите
И меня не торопите.
Раде Господа Христа
Не зовите ни куда!

Только лишь я так промолвил,
Иль подумал «мельча волны»,
Как икру предположений…
Поднялось светопреставленье!
Из привидений взвился вихрь!..
(Хоть кончай на этом стих).
Придави чем и держи
полегчавшие стиши –
чтоб листы не унесло.
Но, похоже, мне везло.
Лишь мелькали мимо глаз
Миллионы душ в тот час.

-Господи! – не выдай мя!..
Помоги!.. пусть грешен я –
Отведи мертвящий смерч,
Позволь себя мне уберечь!
-Господи, Христос мой милый -
Сохрани! Прости! Помилуй!..

Не зря Бога помянул –
Тотчас утих ужасный гул.
А сам я, рядышком с палаткой,
Лежу на бережку Талатки.-
Ловлю носом крупных рыб,
да лишь к улиточке прилип.
И зуб на зуб не попадает -
Дрожу, себя не узнавая.
Как будто в яви я чужой,
а где-то там, был сам собой.

С трудом добрался до палатки.
Ночь глаз проткни – (играет в прятки).
-Ау-гу-гу…- от всех кустов
Да я «галить» так не готов.
Слышу шёпот, шёпоток…
Ползёт по коже холодок.
-Спасибо, Господи, конечно…
но я, как будто бы калечный.
Лучше видеть беды мне,
чем быть удавленным во тьме.
Освети уж Привиденьку…
Только чуточку, маленько.
Так, чтоб я не убоялся
и виденьем наслаждался.
ЧУДЕСА В ЛУННОМ СВЕТЕ

Необъяснимая система
Утихомирилась на время.
Уступили мужички
Черёд бабам «брать очки».
Притихло всё, как перед боем.
Лишь луна горит «плейбоем»-
откровенной наготой…
-Что же будет? – Бог ты мой!..
Лес сияет, как Лас-Вегас!..
-Господи, верни мне негу
дырявого дивана дома!..
Хочу домой!.. зачем хоромы
Светом брызжущих елей?
Я хочу домой скорей!

Снова вспомнил я о Боге,
Как Спасителе… Ей Богу –
Удобно, если припекло,
Находить спасенье, но!..
И тишина страшит не меньше,
(а то и больше) – чувства те же,
не борца, а недотроги…
Ну не смешно ли вянут ноги?
И душа дрожит у пят…
(Ни чуть не стыдно)
Вот опять -
слышу рядом чьи-то вздохи…
Только вспомнил я о Боге,
Вдруг – берёзки вкруг меня,
листвы монистами звеня,
встрепенулись, разбежались…
стайкой девиц оказались!

В венках их Марьиных кореньев,
Как Да Винчивы творенья!
Иль художник Рафаэль
Кистью здесь водил?..
Теперь
Я не прячусь, не боюсь –
Существом всем к ним тянусь!

А уж девы хороводят
вкруг меня… насквозь проходят
бестелесные виденья,
с холодком прикосновенья.
Только ленточка одна
Опустилась на меня
И скользнула… (не совру)
Змейкой пёстрою в траву.

Вздрогнул я, но всё ж храбрюсь,
точно следом тороплюсь.
К Акулине и к Устинье,
К Елизавете и к Павлине,
К Надежде, Пелагее, Лине,
Анюте, Фёкле, Евдокие,
Матрёне, Ефросинье, Дусе,
К Татьяне, Ольге и Марусе,
К Василисе, Лизе, Лиде,
К Елене, Вале и Улите…
Кого видел и не видел…
Да не будут те в обиде,
Чьё имя я здесь не упомнил.
Отца и Мамы во мне корни.

Не перечесть всех тёток, бабок…
Швырнул в костёр я хвойных лапок –
И закрутились они в искрах,
И засмеялись где-то близко.
Заигрались вместе в прядки,
Мои юные прабабки.
Мои  бабушки родные
Смеются рядом молодые.
С ними сёстры мои, тётки –
Все красотушки, погодки.
Молодые, просто – ах!..
Только треск стоит в кустах!
Это рядышком «дедки»
Ловят «бабок» в пояски.

А они, совсем не бабки,
Меня готовы поймать в лапки.
Кто кого скорей споймает,
Тот галить на веки станет.

Увернулся я едва…
Закружилась голова.

Что творится на Руси –
Иисусе, пронеси!

В ОКРУЖЕНИИ ДЕВ

Окружили меня девы:
То русалочками слева
Изгибают телеса,
Чешут гребнями власа.

То правей, лесные феи,
Облачённые лишь в тени,
Блещут лунной наготой,
Вызнав, что я холостой.

Искушенье затевали,
Да не на того напали.
Сообразил я сложить фигу –
И исчезли «леди» мигом!
Кто за кочкой, кто за пнём…
Час не долог – подождём,
когда из воздуха, обычно,
нарядившись по приличней,
выткутся они вокруг…
Сжался ёжиком испуг.

А сам, думаю – напрасно!
Одёжка дамам, ох, напрасна!
Скроет лучшие места…
(искусился знать – беда!)

Кажется, плывут назад…
Цветочков что ли им нарвать?!
Пускай лезут обниматься,
Лобызаться и ласкаться…

Но то, не девицы, а тленья –
Тянут щупальца – коренья.
Шипят гусино, змейно гнутся,
Всё желают дотянуться
Хоть до чего ни будь на теле…
Вот уж, девоньки, не дело -
Вам, кому по триста лет!..
Или совести в вас нет?

Ни одной родной бабули.
Опупели что ли с дури?!

Обуял меня жуть-страх
В виду недружеских девах.
Ничего так не боялся,
Пока с жен полом не связался.

Вспоминаю наугад –
В чём пред ними виноват?
Все грешки, как мелочь помню.
От чего и лезут корни,
Точно черви из земли
До безгрешной размазни!

В обиде дамы на меня…
-Иззыди! – ну вас! – чур меня»..
Что творится на Руси –
Иисусе, пронеси!

КАЛИНОВА СВИРЕЛЬ

Тут с калинки, как лубок,
Получился паренёк.
Пригляделся я к детине –
Это ж мамин дед Калина.
Бондарь и мастер делать скрипки.
Чернобровый и не хлипкий.
На свирельке заиграл –
Тени дев к себе собрал.
И повёл, повёл к погосту…
И пропал там, очень просто.
Всё растаяло обычно,
Что уж стало мне привычно.
Только чую, кто-то рядом
Смотрит долгим в меня взглядом.
Побледнел я чуть лицом.
Может мама здесь с отцом
Во едином чудо-царстве,
Привиденье-государстве.
Не вступились за сыночка…
Значит надо так – и точка!

Жаль, что мне не показались,
Напугать сынка боялись.

Толи видел, толи нет.
Где-то близко нежный свет.
И дядю Лёню с дядей Толей
Я не видел… может двое
Дядек были молоды
В клубе полнили ряды.

А вот Степана и Романа видел часто,
Как ни странно.
Из разных дальних деревень
Сошли они в один курень.
Даже рядом за костром,
Со мной на брёвнушке одном,
Посидели и пока!..
Мне пора уж храпака.
Да и вы бы, отдохнули,
Пару часиков соснули.

Под шатром из пышных звёзд
Расплывается погост.
Кресты, как мачты кораблей,
Плывут по Родине моей.
По волнам горючих слёз…
А куда плывут – вопрос.
Сочится кровь живых людей
И ручьится в Енисей.
С Енисея в океаны…
И звучит набатом рьяным

Тревожа душу…по окрест
Разливая благовест!
Цветёт и плещется и тает,
Привиденька исчезает.
Под звук Калиновой свирели…
О, как печальны её трели!
Но что-то сердцу прорицая –
О, как торжественно мерцает
Огромный звёздный купол неба!..
О, как под ним великолепно!

ВИД НА ДЕРЕВНЮ

Будто б вижу дивный сон
С привиденьями кругом.
Чую запахи живые…
Внове едут верховые…
Деревня ближе наплывает,
Меня в гости зазывает.

Ходят кони близ села,
Звончее слышны удила.
Ржанье, топот…
Чу, - хлопки…
Стадо гонят пастухи.

Мык коровий, блеют овцы,
Брешут пёсья на оконцы –
Зовут хозяев…
-Скот идёт!..
стучит калитками народ.
Идут сельчане этак важно!
Мне уже почти не страшно.
Разогнал Калина страх.
Уже бы мог я в попыхах
Уйти отсюда.  Но деревня
не пускает песней древней.
Будто бы за ноги держит.
Не даёт закрыть мне вежды
В моей палатке – островке…
Разбираюсь в говорке
Океана привидений
До деталей и мгновений.
Город мягкий, деревенский
Звучит, как вальс старинный Венский.
Звуки вальса шире, выше…
-«Смотри, когда ещё увидишь!»
-«Внемли, когда ещё услышишь!»
-«Дыши, когда вот так подышишь!»
И я, смотрю, и внемлю, внемлю…
Вбираю дух своей деревни.
И всё же не иду туда,
Где, словно бы в ручье вода,
Звенят подойники в руках…
Коромысла на плечах
Несут наполненные вёдра…
И крестьянки доят бодро
Своих «Бурёнок», «Донек», «Зорек»…
Столько ласки в женских взорах.
Уже не юных, а степенных…
Не древних, мудро-сокровенных.

ЗАРЯ ВО СЛАВУ ДНЯ

Я много видел чудных снов
Но поклясться вам готов –
Этот сон, как наяву,
Не пожелаю ни кому.
Поскольку рученьки дрожали,
Когда хворост разжигали.
Гасился спичек огонёк…
Но всё ж, затеплился дымок.

В круг костра крутились тени.
Кто-то звал меня в деревню.
Кто-то мне шептал, – Не слушай,
Мало ль что натреплют души.
Помни, что деревни нет.
А от изб зазывный свет
Это блики от луны…
Ночь-полночь – вот и они
Потухают…
Я уснул.
Ветер с прудика подул.
Закрутились снов стишки,
Как ночные мотыльки,
Вокруг лампы фонаря…
(Привиденьям спать пора!)

Потому что в славу дня
и в спасение меня –
самоцветы рос даря,
Небес забрезжила заря!

ПРОБУЖДЕНИЕ

А потом, под утро вдруг –
Разбудил меня петух.
Дальний крик от Балахтона
Я расслышал всё ж спросонья.
-Кукареку за реку…
не валяйся на боку!
Точно я, сам царь Додон.
А петух, тот самый вон
Это солнышка победа -
Метит в темя лучик света!

Но не то и не другое
Было в утро ветреное.

Голосистый, как Каррузо,
Петух в тайге - испуг для труса.
Я в палатке подскочил…
А это – дождик лес мочил.
И, как будто из ведра,
Кукарекала вода.

-Cколько можно? Хватит, мокро!..
Миг – и всё вокруг просохло!
Лишь кукушечка в лесу
дарит мне годов росу:
-Ку-ку, ку-ку, ку-ку- ку-ку…
не валяйся на боку!
Ты же крест хотел поставить!
-Ладно, ладно… сейчас встану!

Стали ясны небеса.
Оживились все леса.
В золотых лучах горя
поднимается заря!

А с погоста, как Богиня,
Плывёт бабушка Устинья.
На малом облачке тумана…
И растаяла так странно.
А может это в лучах света
была баба Лизавета?

Но вот и нет уж ничего.
Может, мне приснилось всё?

ПРОЩАЙ ПРИВИДЕНЬКА!

В Балахтоне за бугром
Автобус будет часам к трём.

Я спокойно огляделся.
-Тишина какая здеся!..
Ни намёка, ни следа
на ночные чудеса.

Лишь сияют небеса,
да цветов в росе краса
дурманит ароматом мёда…
и, – Да здравствует свобода!

Крест поставлен на погосте,
Как подарочек от «гостя».
Хотя бы мысленный, в мечтах,
в моих написанных стихах.

Палатка собрана ровненько.
Прощай, деревня Привиденька!
Не скоро свидимся ещё.
На этом ставлю точку – всё.

2000 – 2003 г.