Уборщицы. Ляна

часть 2,лирическая

Я тогда учился в Литинституте на 3 курсе. Было мне 22 года. Сами
понимаете, молодость...Здоровья много, сил много, желаний еще больше, а
стипендия - 35 рублей. Ну куда на нее разгонишься? Так, пару раз с друзьями
в кафе сходить...Из дома дотаций никаких. Да и откуда им взяться, если у
матери кроме меня ,еще пятеро в наличии, которых надо
кормить, одевать, обувать, учить.. .Поэтому, начиная со второго курса, мне
приходилось подрабатывать, чтобы хоть как-то входить в равновесие между
желаниями и возможностями.
В ту осень я подрабатывал в кочегарке одного крупного треста. Работали
мы на пару с одним дедом. Загрузив печи углем, я уходил в тихую часть
коридора, где не слышалось гудения котлов, читал книги, учебники,писал
рефераты...Однажды вечером я заметил девушку. Она шваброй мыла пол узкого
и длинного коридора. Работала быстро, словно бы куда-то спешила. Сначала я
не обращал на нее внимания, но вскоре заметил, что у нее удивительно
стройная и гибкая фигура. Она легко и быстро, словно танцуя, справлялась с
работой .Однажды я с ней заговорил...Она отвечала неохотно и односложно.
У нее были очень узкие плечики, тонкие руки, и под легким выцветшим
платьицем ,из которого она давно выросла, проступали маленькие упругие
груди...Такого гибкого тела я еще не видел. Волосы у нее были
темно - каштановые, тонкие, блестящие, вьющиеся от природы. Лицо белое, с
большими черными глазами, по-детски вытянутое.Звали ее странным и редким
именем Ляна. Она работала через день, меняясь с добродушной пожилой
старушкой Пантелеевной.
В одно из дежурств, когда она шваброй терла пол, я, в хорошем
настроении, шутя ,подошел к ней и попытался неожиданно обнять за плечи. Она
какую-то секунду испуганно и удивленно смотрела на меня, а затем резко
ударила меня шваброй. Все произошло так быстро и внезапно, а удар был
настолько силен, что болтом ,которым перекладина швабры прикручивается к
черенку, рассекло мне кожу на лбу, и из ранки побежала кровь.(Кстати, шрам
от этого удара до сих пор красуется на моем лбу небольшой белой
отметиной, сразу же под линией волос.)
Я сделал вид, что умираю. Она не на шутку испугалась и, не зная что
делать, бросилась в панику. А потом ,оторвав полоску материи от своего, и
так недлинного платья, обмотала мне голову и уложила на кожаный
коридорный диван. На глазах ее, как капельки росы, блестели слезы, она была
в отчаянии.
На следующем дежурстве я тихо сидел в своем углу коридора и читал
книгу. Она робко подошла, присела на корточки и сочувственно
спросила:"Болит?"Я ответил, что, мол, пустяки, до свадьбы заживет...Она
неожиданно обняла меня за шею, как-то очень больно и пронзительно
посмотрела мне в глаза:"Извини, Андрюша...Я не хотела..." И  уткнувшись
лицом в мои колени тихо разрыдалась.
Узкие плечи ее вздрагивали. Я растерялся, не зная что делать, и только
робко гладил ее волнистые волосы. С этого дня я почувствовал себя героем
и с нетерпением стал ждать очередного дежурства Ляны. Наши отношения были
удивительно чисты и красивы. Я узнал, что живет она с двумя младшими
братишками 6 и 8 лет, что отец их бросил, когда младшему не было и года, а
мать умерла два года назад от рака груди. Ляна готовилась поступать в
консерваторию, но вместо этого пришлось взвалить на свои, совсем еще
детские плечи, груз семейных забот о младших братишках. Ну, а поскольку она
не имела никакой специальности -пошла работать уборщицей. Вот такой была
ее невеселая биография.
А перед самым Новым годом она вдруг перестала приходить на работу. На
звонки не отвечала. Я обиделся и перестал звонить. А потом не
выдержал, дождался дежурства Пантелеевны и наигранно-безразличным голосом
спросил:"Пантелеевна, а что это Ляны не видно?"
-А что, ты не знаешь?- удивилась Пантелеевна.- Вот так жених! Девочка
месяц как лежит с воспалением легких в больнице, а он и в ус не
дует! Хорош гусь, нечего сказать! Простудилась твоя Ляночка. Видишь, какая у
нас собачья работа, тут и лошадь не выдержит, а такой былиночке, как
Ляна, много ли надо?
На следующий день я сбежал с занятий, купил
апельсинов, яблок, шоколад, цветы и пришел в больницу.
Ляна лежала в трехместной палате, бледная и похудевшая.На белой подушке
разметались вьющиеся волосы. У изголовья стоял никелированный штатив с
пустыми флаконами от капельницы.
Увидев ее я забыл все слова ,стоял у дверей, как истукан ,с пакетом и
хризантемами в руках и не знал, что делать. Видно было, что она заметно
обрадовалась, особенно цветам .Мы вышли в коридор и долго стояли у
окна, разговаривали и не могли наговориться .И когда ее позвали на
процедуры, она, воровато оглянувшись по сторонам, быстро и незаметно
чмокнула меня в затянувшийся розовый шрамчик на лбу, как-то по-особенному
улыбнулась своими черными глазами-орхидеями и, махнув на прощание
ладошкой, скрылась в палате. Я вышел из больницы пьяный от счастья.Душа
моя пела, и многолюдный город светился огнями и казался теплым и
удивительно уютным.
Человеком движет судьба. И не всегда благосклонно. В мае я досрочно сдал
сессию и в числе других студентов был включен в состав
стройотряда, отправляющегося на строительство знаменитого тогда
БАМа. Поехать на БАМ было делом почетным, и такой чести удостаивались
только лучшие студенты. Отказаться было нельзя: никто бы не понял такого
поступка, а поездка сама по себе была интересной и давала возможность
неплохо заработать. Деньги же в тот период мне были особенно нужны.
Не буду рассказывать, как мы прощались, как она долго и горько плакала.
"Не на войну же еду,- успокаивал я ее,- в сентябре вернусь! Но она, словно
что-то предчувствуя, не слушала и до самого отхода поезда не выпускала
моей руки из своей. Последнее, что я видел -ее блестящие волнистые
волосы, развевающиеся на весеннем ветру московского перрона.
Жизнь на БАМе была спартанской: в 6 подъем, в 7 начало
работы, гнус, комары, ни побриться, ни умыться, развлечений никаких, кроме
вечно заунывных песен под гитару. Писем я не
писал. Бесполезно. Стройотрядов было много, они постоянно перемещались по
трассе, и письма, не находя адресатов, мешками валялись где
попало. Увы, такова реальная правда этой героической эпопеи.
Прошло три месяца, а в сентябре нам продлили бамовскую "командировку"
еще на месяц, и вернулись мы в город только к середине ноября. Ляны дома
не было. Что случилось никто ответить не мог. Я был в отчаянии...И когда в
очередной раз нажимал звонок безмолвной квартиры, из двери напротив
появилась женщина и спросила: Вы Андрей?...Вот, вам просили передать". Это
было письмо от Ляны. Запечатанное и подписанное: "Андрею. Лично в
руки. Ляна."
Нет, не могу!...Прошло более 30 лет...Давно уже выросли дети...Скоро
внуки в школу пойдут...А строки этого письма все стоят перед
глазами: "Андрюша, милый, прости! Ты ни в чем не виноват! Я не рассказывала
тебе, но жизнь у меня была невыносимо трудной. Отдавать братишек в детдом
я не хотела (вопрос стоял именно так),а тащить их самой не было никаких
сил. Ты видел, как я старалась, работала...И я решила пожертвовать собой. Я
встретила человека. Он мне показался честным и порядочным. Старше меня на
10 лет. Военный летчик. Зовут Алексеем. Я стала его женой. И это сразу
решило мои проблемы с братишками. Завтра мы уезжаем в Мурманск, там
расположена его часть. Пожалуйста, прошу тебя - не обижайся! Надеюсь, ты
поймешь меня правильно. Прости. Будь счастлив. Ляна."
Прошло 15 лет...Однажды в Челябинске на вокзале, коротая время в
ожидании поезда, я сидел на перронной скамейке, курил и откровенно
скучал. Был июль, жара, рядом лотошница продавала мороженое. Остановился
поезд "Новосибирск -Адлер".Стоянка -20 минут. Люди высыпали на
перрон. Несколько человек подошли к лотошнице. Я лениво скользнул по ним
взглядом и вдруг, меня словно пронзило током - я увидел Ее! С ней были двое
детей - мальчик и девочка, примерно семи и десяти лет. Я даже привстал от
неожиданности. Ошибки быть не могло -это была она, Ляна!
Взрослая, красивая женщина, с нежным овалом лица и вьющимися до плеч
каштановыми волосами. Сколько в ней было
изящества, грации, достоинства!...Я смотрел, как завороженный ,не в силах
что-то произнести. И тут она увидела меня...
- Андрюша! Ты?
Расталкивая людей, подбежала ко мне и бросилась на шею.
Не помню, что было дальше, о чем мы говорили ,но когда я вышел из
шока, услышал: "Пиши, Андрюша, я очень буду ждать!"
Поезд на Адлер уже набирал обороты, а я все стоял на перроне и, ничего не
соображая, смотрел в хвост уходящему составу .В руках у меня был листок
бумаги с ее адресом...
Как оказалось, Ляна с мужем летчиком(кстати, настоящим полковником!) и
детьми Андрюшей и Аней гостили у ее брата в Новосибирске и теперь
возвращались домой в Краснодар. Говорят, мир тесен. Я в этом убедился.
Позже узнал (Ляна написала),что она закончила консерваторию, родила
двоих детей, мужа переводили по службе из одного региона страны в
другой. Сейчас они на постоянно осели в Краснодаре. И еще она написала, что
она счастлива, что у нее была одна единственная на всю жизнь любовь и
прекрасная семья. И что любовь эта ярким светом озаряет всю ее жизнь, и
что она благодарна мне за эту любовь.
В печке трещат дрова .Я, мудрый и одинокий, сижу перед открытой
дверцей, безмолвно смотрю на огонь, и время от времени подбрасываю свежие
поленца. Желтые, чистые языки пламени пляшут и меняются в очертаниях. И
видится мне :стройная юная девушка, с тонкими вьющимися волосами, шваброй
моет длинный, длинный коридор. И кажется, что это и не коридор вовсе, а моя
неуемная жизнь! Белый шрам, как драгоценный бриллиант сияет на моем
лбу... Будь счастлива, девочка Ляна! Жизнь прекрасна и удивительна!