О любви Вл. Маяковского

Эти строки, являются данью преклонения, великому поэту и его стихам, и чувствам...  О его любви к прекрасной Татьяне Яковлевой, восхищавщей Париж тридцатых... Любви, ставшей историей этого города, шелестом ветра, кoлышашего флюгера на старинных крышах...

Лишь несколько коротких строк,
История любви и горя.
Любви, что жизнь питает вечно,
Которой ради, жить и стОит...

***

Печальных, грустных слов сложение,
О том, что было в жизни счастье.
Здесь Музы предсказуемо явление,
Души ж печальной, неминуемо рыданье.

Веленья сердца, как просты желанья!
Сегодня равнодушен, завтра весел.
Вчера наполнена душа, страданием,
Сегодня полон, самых нежных песен.

И, отсраняясь от событий происшедших,
Взирая трезво, сухо, равнодушно.
Мы понимаем, так любить сумела,
Душа, забывшая о жизни сущей.

Странна история, дворянки и поэта,
Романтика былого, взлёты чувства.
Услышанная, краем уха, где-то,
Ломает стены, крушит равнодушье...

Известны всем, стихи его лихие:
Широкие штаны и красный паспорт,
Где облако в штанах, корабль "Нетте",
Прекрасносильный, реководный транспорт...

Он несся пламенной, летящею кометой,
В бурлящей плазме новой, бурной жизни!
Был Революции народовластья, эхом,
Стихом стараясь, лживость в сердце выжечь.

Высок, как снежная гора Эльбруса,
Был громогласен, как огромные литавры.
С особенным и новым жизни вкусом,
Он заслужил сполна, поэта лавры.

Он, оголенно-обожженной правды строки,
Своим потомкам, в рифме, дал навечно.
Вот только, не преподавали в школе,
Что он умел любить, так беззаветно...

Поэт огня, с заглавносильной буквы!
Провозглашал, с трибун театров, страстно,
Не тратя, ни одной своей минуты,
О том, как жизнь была, прекрасно-ясной...

Гореть огнем дано увы, немногим!
Порок и ложь, удел людей несильных...
И, выбор направления дороги,
Зависит от сомнений, стыдно-лживых...

Тех звонких слов, мы перечитываем строки,
И, с ними в ногу, кверху нос, шагаем!
Мы вместе с ними, не задумываясь,твердо,
Устои жизни нашей, напрочь разрушаем!

Его назвали, "Ледоколом" новых песен,
Он рубящей, коротко-жесткой строчкой,
Воспел, взломавших мира равновесье,
Стихи наполнив, пролетарской кровью...

Его представили тогда, как знаменитость...
«Поэт, о ком взахлёб кричала пресса!»,
С вонзающимся в сердце, странным стилем,
С неудержимо-пламенным, горящим сердцем...

Поэт, что новым, незнакомым ране, стилем,
Заставил мир вокруг него, себя услышать,
Пронзил бомонд привычнопресный, тихий,
Мир буржуазный, утонченного Парижа...

Его стихи, пронзав кинжалом острым,
Терзали слух и в сердце поражали!
Постмодерновая эпоха, новым стилем,
Слова, как револьвера выстрелы, звучали!

Стихи, весь мир заснувший разбудили,
Он был так громок, смел и полон силы!
Слова, что стены классики взрывали,
Чеканные стихи, что ложь разили!

Отрывисты, как гром с утра весенний!
Раскатами своей неверной рифмы,
Серпасто-молоткастой, острой песней,
Звенящей силой чистой, светлой мысли!

Их познакомили в салоне, где царила,
Она, прекрасная, как Клеопатра!
Куда его давно душа манила,
Туда, где он сгорел весь, без остатка...

«Мадам, позвольте Вам тотчас представить,
Звезду горящую, Московского Парнаса!
Что большевисткой, красною уздою,
Взнуздал прекрасного, как песнь Пегаса!

Он твердою, мозолистою дланью,
Переодеться, в чёрно-кожанную куртку,
И, вместо лиры мирной, взять гитару,
Призвал, наполненную негой Музу.

Неведомым поныне, новым стилем,
Взяв в руки, факел раскалённый, Прометея,
Он сжег, давно привычные всем рифмы,
Став революции, невиданным Орфеем.»

Сражён, стрелой Амура в сердце, ликом,
Он, чьи стихи сильны, бесстрашны, смелы...
Он...стушевался, как неопытный мальчишка,
Став, как ягнёнок робким и несмелым...

Она смотрела, принимая благодушно,
На покорителя изнеженных салонов.
Она вблизи, впервые увидала,
Рушителя, классических канонов.

Как в небо, бесконечно голубое,
Он журавлем летел, к зениту счастья!
Как обожженные небесным зноем,
Сгорели крылья, вспыхнув, в одночасье...

Он полюбил, лишь глянув, беззаветно,
Сраженный красотой, прекрасной нимфы.
Как пораженный, утренней зарницей,
Когда сплетаются в стихи, мотивы рифмы.

Он страстью поражен, разбит, печален...
Все было тщетно, сердце задыхалось!
Горит свеча всю ночь, в окошке спальни.
Там, где желаний жить, уж не осталось...

Дни пролетали, как одно мнгновение.
Он ей дарил, стихов прекрасных, строчки.
Он, словно в наркотическом забвении,
Писал, писал, не засыпая ночью.

Вселенная сжималась до размеров,
Испуганной, невидимой пылинки!
И, только боль, не знавшая пределов!
Замерзшие, в глазах сухих, слезинки...

Мы видим, как сидел он серой тенью,
Над брегом Сены, что казалась стылым морем.
Душа, что плакала, ища забвения,
Вдруг переполнилась щемящей, острой болью...

Мы видели, со стороны, как улыбался,
Так беспричинно, невпопад, витая где-то,
Тот, кто давно в душе, закрылся в стены!
Как-будто знал, на всё давно, ответы...

И, на краю обрыва пресной жизни,
Он словно Демон, без своей Тамары,
Старался без любимой просто выжить!
Изгнав иллюзии, ночных кошмаров...

Как в дым небытия, крича, летело,
Гранитным, камненным снарядом...
Застывшее навеки в боли, сердце,
Свинцовым остановлено зарядом...

Аристократка, кровью предков полна,
Безукоризнена, прекрасная графиня,
В тиши салона улыбалась, словно Мона,
Далекая, холодная Богиня.

Она, воспитанная на примерах тонких,
Шекспир, Гомер, великий Пушкин, Данте...
Её не трогали, в непонимании, нисколько,
Слова, бурлящий вихрь стихов и лампы рампы.

Там, ниспадающим потоком  водопада,
Стихи звучат, не требуя ответов,
И, рушат принципов невидимых преграды,
Тебя кружа, возносят к солнцу, к свету...

И, голова кружится, наслаждаясь,
Мужчины сильного, внезапным преклоненьем,
Когда, ковром цветов он, путь ей устилает,
И, чувствами свой путь к тебе, устелит...

Она устала, от забот судьбы рутинных,
Однообразными, неделя за неделей...
Влюбленный, ей не показался скучным,
Взрыв его чувств, кипящий, на пределе...

Мы знаем, как приятны комплименты,
Чужого, незнакомого мужчины,
Kак забывается, в моменты милой лести,
Что он, совсем тебе и не любимый...

Она, так и осталась безразличной,
К ухаживаниям, русского поэта...
Но помнила, в течении долгой жизни,
Его стихи, его цветы и лето...

И, те цветы, прекрасной чередою,
К ней в дом стучась, несли еженедельно:
«От Маяковского»... - посыльный, с тихим стуком.
Букет пионов, полный страстью нежной.

Цветы, благоухающи своею чистотою,
Её спасли, от смерти и бесчестья,
Когда, залив Европу темнотою,
Война пришла, в судьбу голодной местью.

Он уезжал в Москву, тогда не зная,
Когда в Париж, к Татьяне, он вернется.
И, строчки на бумаге белой тают,
И, сердце замерев в любви, уже чуть бьется...

И, строк чеканным, стройным ритмом, буквы,
И, барабанной дробью, стуком, рифма!
Без нежности и, к чувствам сожаления,
За каждым слогом, вИдна сердца  битва...

Он уезжал в Москву, скорбя безмерно,
О ней, прекрасной и отчаянно далекой.
С ней рядом, оставляя своё сердце,
В душе, как месяц в небе одинокий.

И написал, скорбя в безмерном горе,
Не сдавшись, пустоте того несчастья,
Вернувшись, штурмом взять и этот город,
И взять её... своей горящей страстью!

Горел в душе, срываясь и страдая,
Любил, большим и сильным сердцем!
Он уезжал, внутри от слёз стеная,
Желая избавленья, в скорой смерти...

Он не успел, вернуться в это лето,
Решив покончить с жизнью, в одночасье...
Переворот стихов, событий, мыслей,
Он оборвал, своей рукою сильной, властно!
 
Она, узнав, скорбела... не забылся,
Его такой неудержимый, пылкий натиск...
Она поэта, уважая, не любила,
Но, пламя вспыхнув, в памяти не гаснет.

Любимых в сердце, берегите неустанно!
Они дарят, живя, стремленье к идеалу...
Любить, закрыв глаза, скорбя печально,
Изверившись, идти к судьбы началу.

Судьба дорогой, изначально-непреложной,
Без чувств людских, смеясь, а часто плача,
Нас приведет, стезёю самой сложной
К концу пути, где смерть лишь жизни сдача.

Где смерть, лишь мукам сердца послабленье,
Где смерть, короткая отсрочка боли,
От всех мучений мнимых, избавленье,
От вечной, но такой привычной боли.

Судьба, тропой проложенной богами,
Ведет нас к избавлению, к миру, к воле.
Наполнив жизнь, друзьями иль врагами,
Иль наградив, несбыточной любовью...

Владимир Маяковский... Это имя!
Последний сердца вдох... и громкий выстрел!
Оборванная мысль, легка как птица...
И, жизнь в утиль, утратившая смысл...

И Женщина, живущая в Париже,
Среди Монмартра, старомодно узких, окон...
Она до окончания короткой жизни, снилась,
Её глаза, и белокурый, милый, локон...

Он исчерпал себя, до жизни донца!
Отдал нам всё! Огонь и яркий пламень!
Он жил, творил, любил в гореньи сердца!
А нам в стихах, всю жизнь свою оставил...

Как выстрела того, узнать причину...
Неведомый, души порыв, Поэта...
И, лишь стихов таких знакомых, строки,
В тиши квартир, звучащих звонко где-то...

***
Соленым ветром слез, пролитых втуне...
Кричащих строк, утерянных мотивом...
Звучит в безмолвьи о любви баллада,
Неслышной, нежной песнью, о любимой…