Интервью

Мне в «районке» вручили задание –
Сделать к празднику интервью:
Расписать, как райком, прямь всем зданием,
Проявляет заботу свою

О седых ветеранах, прославленных
Приближеньем победной весны,
И о том, что они не оставлены
Сам на сам у «любимой страны».

Даже список проверенный выдали,
Где синела райкома печать.
Этот «штат» узнавали все издали,
И для них эта власть – благодать!

Я ж ослушался петь им хвалебную,
Ублажать компартийству  нутро.
Лучше уж коротать жизнь, бесхлебную,
Чем марать в  лизоблюдстве  перо!

Я ведь знал и других, а не ряженых,
Не видавших сражений пальбу.
Но на этих, обезображенных,
Наложили партейцы табу.

Все они не умеют  куражиться,
Чтоб хвалить в интервью палачей.
Их обида вовек не уляжется,
Их сердцам –  не до сладких речей.

Про такого узнал по случайности,
И поехал –  была  не была!
Жажда правды, презрев неприятности,
В сад колхозный меня привела.

А в саду расцвело – просто слепну я,
Всюду свадьбу справляла весна.
Поздоровались, он подал мне  левую:
Правую –  забрала война.

Дед Иван все молчал, долго хмурился,
Будто враз  разгубил  все слова.
- Что сказать мне, сынок? Оконфузился:
Сам, как перст, и душа – вдова…

В сорок первом громили нас здорово,
Немец тучей валил, но тогда
Мы не справились с этою сворою,
Оставляли врагу города.

Отступая, брели под атаками,
От стыда опускали глаза,
Когда женщины вслед нам проплакали…
Что могли мы тогда им сказать?!.

Нет, мы не были робкого племени,
До последнего вздоха дрались.
Эт  сейчас, по прошествии времени,
Все – стратеги, тогда ж – разберись…

То ли вороны гибель  накаркали,
То ль от черной судьбы не ушел…
Захлебнулась атака под Харьковом,
Угодили в «железный мешок». 

Без сознанья валялся,  израненный,
Жаль – очнулся в немецком плену.
Я не знал, что потом мне так каменно
Припаяют все это в вину.

Нет, от фрицев сбежал – подфортунило:
Артобстрел подоспел  аккурат.
Вышел  к  нашим – и сразу приструнили:
За «измену»  влепили  «штрафбат».

Нас на танки с винтовками бросили,
Мы ж не смели ни шагу назад.
Нас  ложил, словно сено покосами,
Подпиравший  заградотряд.

Вот и мне пулеметом  каратели
Со спины рубанули в плечо…
Не щадили: мы были –  «предатели»,
А они – эта мразь, сволочье?!.

Даже руку потом не пристроили…
Только вспомню – и  враз в горле ком…
Все они нынче ходят  героями,
Я ж свой век доживаю «врагом».

Сторожую  в саду, что поделаешь…
Хоть на хлеб получаю да квас.
Может быть, ты когда-то поведаешь
И всю правду напишешь про нас.

А сейчас я тебе не советую:
Искалечат судьбу, как мою.
Ничего, с этой тварью, отпетою,
Бог и сам разберется в «раю».

Я молчал и внимал правду белую,
В сердце чувства, как взрыв – через край.
Интервью? Не пройдет! Но я сделаю…
А сам белый стою, словно май.

Расцветают сады – просто слепну я,
Все вокруг – будто в сказочном сне.
Попрощались, он подал мне  левую:
Правая –  осталась на войне.