Черный белый дом

На улицах мрачных полно народу.
Горят фонари.
Кто просто зеваки, а кто фанаты –
Пойди разбери.
Вон ящики тащат, бумагу, солярку
Для глотки костра.
Там кто-то поет, этот пьяный рыгает.
Гуляют с утра.
Пора бетеэров, смятения в душах,
Раздор на посту.
Растерянно смотрит в холодные лужи
Патруль на мосту.
- Вон наши идут, а быть может не наши…
- Ты крест сотвори….
- Эй, бабка, с корзинкой бутылок,
Башку убери!
По улицам прыгают, жмутся тени и с этими, и с теми.
- Я, слышал,  Ампилов собрал народу.
Тыщь двести пойдет за ним.
- В Москве дураков не бывало сроду.
- Ну, что ж, поглядим…
- Стреляют?
- Да нет, это бахнул глушитель у синего « москвича «
-  А как там Руцкой, наш народный спаситель,
Не дал стрекача?
- Да что ты, он все же герой-афганец,
Таких не возьмешь!
- Такой же, как эти, пожалуй, поганец….
Их хрен разберешь.

Осенний рассвет над Москвою – рекою.
Дрожит вода.
- Свобода!
- Свободы для нас с тобою не ждать никогда!

Мы сами не знаем, какую свободу ищем здесь.
Тонет в словесном водовороте
Родины нашей честь.
Осенняя грязь. Бездуховности слякоть.
Ветер под шапки и в грудь.
Небо устало над нами плакать….
Холодно – жуть.
Холодом дышит вселенское лихо…

- Эй, вы, там… Тихо!
- Тихо!
- Тихо!
- Будет говорить патриарх Тихон!

                1996 год