Я начинал со старенького ФЭДа...
потом зеркалку я купил, "Зенит",
майора снимок, бывшего соседа,
альбомчик старый бережно хранит *.
Мои соседские подружки и ребята
в вельветовых, на пуговках, штанах
на фотоснимках из пятидесятых -
то время косточкой застряло на зубах
и въелось в кожу - никуда не деться!
Двадцатый век! И мы в нём - экипаж!
Двадцатый век... рубцом вонзился в сердце
и закрепился под особенный фиксаж...
------------------------------------------
* http://www.stihi.ru/2004/03/30-1173
Под впечатлением от стихотворения
Владимира Сахарцева
http://www.stihi.ru/2010/04/24/1918
Свидетельство о публикации №110042607925
Я была твоя верная дочь,
Век взметеленный, дикий, позорный,
Век душивший и лаявший в ночь,
Живодёрня.
Я заветы твои соблюла:
Всё разрушить, что можно разрушить,
И остаться сам-друг и луна,
И Вселенную слушать.
Это вроде того
Рифмы по мере моей охоты за ними сложились у меня в сложную систему несколько картотечного порядка. Они были распределены по семейкам, получались гнёзда рифм, пейзажи рифм. “Летучий” сразу собирал тучи над кручами жгучей пустыни и неминучей судьбы. “Небосклон” направлял музу к балкону и указывал ей на клён. “Цветы” подзывали мечты, на ты, среди темноты. Свечи, плечи, встречи и речи создавали общую атмосферу старосветского бала, Венского конгресса и губернаторских именин. “Глаза” синели в обществе бирюзы, грозы и стрекоз – и лучше было их не трогать.
“Дар”, Набоков
В самом деле страшненькие вещи - я тут читала ранние стихи Набокова
Дождь пролетел и сгорел на лету.
Иду по румяной дорожке.
Иволги свищут, рябины в цвету,
Белеют на ивах серёжки.
Воздух живителен, влажен, душист,
Как жимолость благоухает!
Кончиком вниз наклоняется лист
И с кончика жемчуг роняет. /В. Набоков/
Меня здесь в основном кошмарит румяная дорожка. Благоухающий воздух - на грани допустимого. Лист с жемчугом лучше всего - вполне себе заезженные росы сверкающие, но даны совершенно в другой форме - типа короткий метр: не констатация "роса на листьях", а постепенно видим, как он наклоняется значит и падает капля.
Или вот ещё, всё конечно понятно, и всё вместе стихотворение даже сглаживает впечатление от первого катрена - но, кажется, этот первый катрен, всё-таки такое непозволительно даже Набокову:
С дождём и ветром борются берёзы.
На крыше мокрой - жёлтые листы.
Ещё души не выплаканы слёзы,
Ещё живут измятые цветы! /с/
*
Вот, так что куда-то это меня занесло. /Вспомнила, наверное, про то твоё стихотворение, со штакетником - я ещё похвалила, аты удивился./
*
В вельветовых, на пуговках, штанах... Ну да, типа знак времени... :(
Фолко Торбинс 27.04.2010 17:22 Заявить о нарушении
Будь!
Савельев 27.04.2010 20:18 Заявить о нарушении
Фолко Торбинс 29.04.2010 19:10 Заявить о нарушении