обыкновенная история про чудеса в решете прод 5

- Алло, здравствуйте, скажите, пожалуйста, в каком отделении лежит Чиглицкий. Спасибо, - она устало положила трубку телефона.
«Завтра пойду к нему, даже, если он этого не хочет».
На следующий день Софья встала спозаранку, по пути зашла в магазин, купила фруктов и отправилась в больницу.
«Неужели, он не будет рад видеть меня», - опять начинался самоанализ.
- Вы куда? – раздался неожиданно вопрос.
Софья молча протянула шоколадку и очень просящими глазами посмотрела на вахтершу:
- Пожалуйста, мне очень надо.
И… сработало. Все женщины любят шоколад и маленьких, несмышленых детей. Софья сейчас так и выглядела. Недаром же она учится в театральном.
- Проходи, только побыстрому, - сказала вахтерша.
- Спасибо, я скоро.
Вот и травматологическое отделение.
- Девушка, а  Чиглицкий в какой палате?
- В пятой, а Вы по пропуску?
- Да, - соврала Софья.
Она с трепетом взялась за дверную ручку. Наконец-то. Она решила зайти очень тихо, чтобы ее появление было огромным сюрпризом.
- Что же ты делаешь, Стаська, - раздался заливистый девичий смех.
Софья опешила: «Нет девушки. Как можно было так врать».
Все-таки, она осмелилась заглянуть дальше. Да, девушка была стройна, со спины она это хорошо рассмотрела. Но на каком близком расстоянии она находилась от его лица. Это может позволить себе очень близкий человек. Софья, как мышь, пробралась обратно в коридор.
- Кэт, кто-то вошел, - произнес Стас.
Катерина обернулась: «Тебе показалось, никого нет».
Трудно описать все чувства, которые столкнулись и бушевали внутри ее.
«Боже, какая я дура. Зачем пришла. А я тебе фруктов принесла. Фу, какая гадость…»
Подойдя к посту, она передала пакет.
- Передайте, пожалуйста, Чиглицкому.
- А что его разве нет в палате? – удивилась медсестра.
- Нет, - ответила потерянно Софья и направилась к выходу.
Медсестра соскочила и побежала в палату.
- А вы здесь. Странная какая-то. Это Вам, - тараторила медсестра.
- От кого? – спросил удивленно Стас.
- От девушки.
- Девушка, - протянула Катя. - Ты же сказал, что у тебя никого нет, - подразнивала она.
- Как она выглядела?
- Странная какая-то, сказала, что Вас здесь нет,  - ответила кокетливо медсестра.
- Я же говорил, что, кто-то заходил…»
- Так у тебя есть девушка? – Катя вопросительно смотрела на братца.
- По-моему, была… - ответил Стас.
А что же Софья.
«Вот и все. Чудеса тоже когда-нибудь заканчиваются. Пришло время и для нее. Слишком много чудес на одну душу».
В этот же день, попрощавшись с тетушкой Валей, она уехала домой.
Начинались  каникулы…
Дома она бездельничала. Спала до девяти, завтракала и занималась своими делами. Родители целыми днями пропадали на даче. Софья иногда делала вылазки на родительскую фазенду, но только лишь для сбора урожая.
Но ее отдых не прошел даром: она успела обойти всех своих подружек, просмотреть фильмы, которые давно были отложены, дочитать недочитанные книги.

Жизнь продолжается…
Как ни странно, но вернуться она хотела. Время – хороший врач. Но не все раны быстро заживают. Особенно, если резали по живому. Даже, когда физически все зажило, остается психологическая память происшедшего. Слезы, ночные истерики прекратились, но сердце по-прежнему сжималось от тоски и боли. Ее ждал второй курс. Но не только он. Еще баба Валя. Как она радовалась ее возвращению, и от этого на сердце у Софьи потеплело. «Хоть кому-то я нужна в этом городе».
Осень. Почему ее любил Пушкин? Наверное, потому что кругом была такая красота. Как, например, сегодня. Вся улица залита янтарем. Солнце, как огромный кусок этого драгоценного образования, висело на небе и на землю сыпало свои осколки. В воздухе летала паутина – началось бабье лето.
За лето у некоторых девчонок с курса произошли кардинальные перемены. Вышел в прокат фильм, с Юлькиным участием, и она на следующий день проснулась знаменитой. Преподаватели не очень были этому рады, так как они решили, что  учиться девчонке не дадут. Тотчас посыплются предложения участия в других фильмах, от которых трудно будет ей отказаться. Но они не знали Юльку. Ольга перевелась на режиссерский. Аня, наконец-то, начала размеренно говорить. Летняя практика помогла ей. Ну, а Лиза:
- Да, и была бы сейчас уже далеко. Пятой или шестой женой в его гареме. Представляете. А как хорошо прикидывался обыкновенным человеком. Пел, что я – его единственная и неповторимая и т. д. А оказался…
Мы все дружно рассмеялись. Как давно мы так не сидели. Это было наше любимое место.
- А я решила, что пока учусь, сниматься больше не буду, - произнесла Юля. – Съемки выбивают из колеи, да и мне не хочется от вас отстать. Я очень скучала по вас, - с этими словами она попыталась через столик обнять своих подруг.
Тут у них случился небольшой переполох: стаканы и тарелки  чуть не попадали со стола. Но все быстро пришло в норму.
- А у тебя что новенького, - проговорила Анюта, смотря с хитрецой в глазах на Софью.
- Какая у тебя плавная речь стала. А когда говоришь, словно реченька журчишь, - ответила Софья.
- Не увиливай от вопроса, - вмешалась Лиза. – Ты его видела, разговаривала?
Конечно, все были в курсе ее страданий, если можно их так назвать.
- Нет, - ответила резковато Софи. И, немного смягчившись, - давайте не будем об этом. Не хочу об этом говорить. Прошлого не вернуть, а будущее настолько туманно…
- Эх, давайте за нас, - прокричала Софья, поднимая бокал с соком, - чтобы у нас все было на ять!
Они дружно чокнулись, и их разговор еще долго продолжался. Ближе к закрытию, они разошлись, чтобы через пару дней встретиться на втором курсе.
Начался учебный год. Прибавились новые предметы. Софья полностью окунулась в учебу. Она решила: если не получилось в личной жизни, то пусть, хотя бы, в студенческой будет хорошо. Она всеми силами пыталась выкинуть его из головы. Но всякий раз, то, встречая плакаты на улице, то, просматривая иногда телевизионные каналы, то, читая журналы, он напоминал ей о себе. Слезы давили ее горло, но зачем плакать и тратить время на того, кому ты безразлична. Но судьба готовила ей еще одно чудо…
- Здравствуйте, мои дорогие, - это был наш любимый декан.- Хочу представить нового преподавателя сценической речи Екатерину Стрельникову. С этими словами он тихонько подтолкнул, немного оробевшую девушку. Она была хороша собой, это слишком мало сказано о ней. Она была прелестна. Утонченные и выразительные черты лица, стройный стан, именно стан, (как она себя держала, даже тогда, когда смущалась), темно-каштановые волосы, зеленые глаза под пушистыми ресницами, немного загоревшая, ровная кожа. Просто богиня.
- Она на некоторое время заменит Сергея Юрьевича, пока он в командировке.
- А потом? – это вмешался  наш неугомонный болтун Ванька.
- Что потом? – спросил удивленный декан.
- Куда потом денется наш новый преподаватель? – не отставал он.
- Буду преподавать на первом курсе, - ответила Екатерина Львовна.
- По-моему, Вы им понравились. Оставляю Вас наедине. Знакомьтесь. Всего доброго, - и декан вышел из аудитории.
- Что ж, для начала давайте познакомимся. Меня зовут Екатерина Львовна. Теперь ваша очередь. Встаньте и представьтесь, пожалуйста.
Если других ее голос ввел в какое-то расслабляющее состояние, то Софья оцепенела от него: «Какой до боли знакомый голос. Приятный, но отдающий болью». Софья старалась напрячь всю память: «Где же, где я ее слышала?» Тут ее толкнули в бок:
- Вставай, представиться надо, - зашипела Лизка.
- Кирсанова Софья, - сказала с достоинством она, - а можно вопрос? – и, не дождавшись разрешения. – Какие мужчины Вам нравятся?
Аудиторию накрыла гробовая тишина.
Тут до Софьи дошел смысл ее вопроса, и чтобы как-то скрасить ситуацию, она выпалила:
- Извините, ничего личного, я провожу соцопрос среди преподавателей, - сказала она, идиотски улыбаясь.
- Рыжие и умные, - ответила, улыбнувшись, Екатерина Львовна.
- Значит, я в пролете, - констатировал Иван. Он был шатен.
В принципе, новая преподавательница не оказалась стервой, как предполагали многие девчонки. Всем не давала покоя ее красота, а у Софьи в мозгах, ушах застрял ее голос. Он засел занозой. Каждое занятие она билась над решением этой задачи: «Где она могла ее слышать, а, может, и видеть?»
- Сегодня будем рассказывать  анекдоты аудитории, - озвучила тему занятия Кэт. Так за глаза называли ее студенты.
- Итак, пять минут на подготовку. Время пошло.
К Софье в голову не лез ни один анекдот. Она решила, во что бы то ни стало найти ответ на мучавший ее вопрос. «Где я слышала ее голос?»
И пока студенты изо всех сил пытались рассказывать уморительные, на их взгляд, анекдоты, Софья мучилась на последних рядах. И вдруг, как взрыв разорвавшейся петарды, так ее испугал смех. Она встрепенулась: «Кто это?»
- Ну и уморил, Иван, - вытирала слезы Екатерина Львовна, - я так давно не смеялась.
Все остальные тоже покатывались со смеха.
«Смех. Это же ее смех. Да… Кэт», - Софья приподнялась с места, чтобы разглядеть преподавательницу, и в памяти мгновенно всплыл тот день, когда она пришла посетить Стаса в больницу, - да, это ее спина. К тому же ей нравятся рыжие и умные».
- Это она, - прошептала Софья.
- Что? – спросила сидевшая рядом Аня.
- Это она была тогда у него в больнице, - проговорила Софья и опустилась бесшумно в кресло. Слезы текли по щекам, подобно разлившейся в продолжительный дождь реке, которая сметает на своем пути все. Она больше не могла и не хотела их сдерживать.
- Кэт? – удивилась Аня, - не реви.
- Я пойду, - Софья резко встала и пошла к выходу, - скажи, что я заболела.
- Так, кто у нас сзади прячется, - Екатерина Львовна внимательно вгляделась в полутьму зала, - Анна, выходи.
- Извините, Екатерина Львовна, я не читаю анекдоты, поэтому ничего не могу рассказать, - продекламировала Анюта.
- Ну и ладно, думаю, что анекдотов на сегодня хватит. А тебе можно пять и за твой ответ поставить. Да, кстати, с тобой Кирсанова сидела, куда она делась, - спросила она.
- Ей стало плохо, она просила извиниться, - сказала спокойным голосом Анна.
- Спасибо. Все свободны. До следующей встречи.
Софья, Софья – бедный ребенок. Она не знала, куда ей деться от тоски, разрывающей грудь. Рыдания терзали ее, глухо вырываясь изнутри. Ноги несли куда-то, не важно куда, лишь бы подальше. Дождь и ветер били в лицо, но их она не замечала. Внутренняя боль перекрывала внешнюю, физическую.
Домой она вернулась к полуночи. Вся мокрая, озябшая, потерянная. Баба Валя перепугалась: такой она Софью еще не видела.
- Что случилось, доченька. Какая холодная. Давай раздевайся. Сейчас чайку, - запричитала она.
- Ничего не надо, я пойду спать, - с этими словами Софья прошла в комнату, закрыла дверь и повалилась, как была в одежде, на кровать.
Больше она ничего не помнит. Очнулась лишь в больничной палате.
- Ну ты даешь, подруга, - раздался Ольгин голос, - что ж тебя понесло-то в дождь гулять. – Ведь еле откачали.
- Зачем? Может, я, как Ипполит, хотела простудиться и умереть, - прохрипела, иначе не скажешь, Софья.
- Ладно, помолчи, связки побереги. Ты же не собираешься в театре для глухонемых работать, - немного строже сказала Ольга.
- Я, вообще, не собираюсь в театр и на учебу больше не пойду, - ответила Софья.
- Ладно, ладно,  не волнуйся, об этом мы позже поговорим,- смягчилась она, - давай лекарство выпьем.
В ответ Софья покачала головой.
- Ну, давай, солнышко, - умоляла Оля, - надо жить, не смотря ни на что.
- Не хочу. Для чего? – прошептала она.
- Если ты не прекратишь, я уйду, - твердо сказала Ольга, чтобы как-то отрезвить ее.
- Пожалуйста, не уходи, - проговорила Софья, пытаясь приподняться на кровати.
Ольга подбежала к ней, села на кровать. Так они и сидели несколько минут, обнявшись.
- Спасибо, что не оставляете, - шепнула Софья, - я буду жить ради вас, ради родителей, ради бабы Вали. Буду, - шептала она, глотая слезы.
После ухода Ольги, к ее кровати подошла девушка, лет двадцати:
- Здравствуйте, меня зовут Аля. А у вас красивое имя.
- Спасибо.
- А Вы в театральном учитесь?- поинтересовалась ее юная собеседница.
- Да, - ответила Софья.
- Нравится? – и, не дождавшись ответа, Аля продолжала, - у меня  брат тоже в театральном учился. Вас еще не снимали… в кино?
- Еще не доросла, - отшутилась Софья. – А твой брат играет в театре?
- Он больше снимается. Да и вообще, сейчас мы с ним редко видимся. Он постоянно в разъездах: съемки, пробы и т.д. – с небольшим укором сказала она.
- О, да он у тебя знаменитость. Как твоя фамилия, - поинтересовалась Софи.
- Моя – Петрова, а у брата, - но она не успела ничего сказать, потому что явилась медсестра и забрала ее на процедуры. И фамилия брата осталась тайной.
Каково же было удивление Софьи, когда на следующий день в больнице появилась Екатерина Львовна. Сначала Кирсанову охватил испуг, потом чувство облегчения, далее – разочарования, и завершилось все это слезами. Как ни старалась Аля, она не смогла выпытать причину внезапной смены настроения. Софью Екатерина Львовна не видела, так как Кирсанова уходила на уколы и вернулась после ее посещения. Но Софья-то ее видела. Вернее, слышала: «Опять этот смех. Он что будет меня теперь всю жизнь преследовать?» - так размышляла Софья, идя по коридору. – Неужели у меня уже галлюцинации?» Она обернулась: «Кэт? Что она здесь делает?» Софья резко повернула за угол. Она решила проследить, куда направится Кэт. Она зашла в их палату. «Неужели ко мне. Не может быть. Со мной в палате Аля, Зоя Алексеевна, но она сегодня только вернется; а Веру Павловну утром выписали. Значит, к  Але». И в голове у Софьи началась кутерьма мыслей, которые потом обратились в слезы. После этого она пару дней молчала, и соседи по палате до того перепугались, что чуть ли не всех врачей на ноги поставили.
- Кто это к тебе приходил? – это был первый вопрос на третий день молчания.
- Неужели, - воскликнула Аля, - заговорила. Ты нас так напугала. А это была моя двоюродная сестра.
- Она замужем, - продолжала «допрос» Софья.
- Нет. У нее был парень, но они расстались.
- Рыжий?
- Кто рыжий? – спросила удивленно Аля.
- Ее парень, - ответила Софья.
- Нет, он был жгучий брюнет. А при чем тут рыжий?
- Просто Кэт говорила, что ей нравятся рыжие и умные, - констатировала Софи.
- Кэт? – обалдела Аля, - кто это?
- Екатерина Львовна, наш преподаватель по сценической речи, - невозмутимо произнесла она в ответ.
- Так ты ее знаешь? Точно, я могла бы и сама догадаться. Ты в театральном, а Катька в этом году начала преподавать. Как это я запамятовала.
Тут Алька ухмыльнулась:
- Рыжие и умные, говоришь. Возможно, ее вкус поменялся.
Софье не хотелось продолжать этот разговор, она отвернулась к стене и постаралась заснуть.
На следующий день Алю выписали.
Софью продержали в больнице до середины декабря. Она немного отстала, но с помощью своих верных подруг быстро вошла в колею. Екатерина Львовна преподавала на первом курсе, и их пути с Софьей редко пересекались. С Алей они обменялись телефонам, иногда созванивались и могли часам болтать на разные темы.
- Девушка, - услышала сзади Софья, - можно с вами познакомиться.
- Можно, - ответила, не поворачиваясь, она, - только в пятницу.
- А сегодня, как раз пятница, - настаивал голос.
- Правда?! - Софья остановилась и повернулась к голосу. Глаза ее расширились, и с дикими криками: «Олег», - она бросилась к нему на шею.
- Как ты мог. Бросил меня одну на произвол судьбы, - отчитывала она его.
- Узнаю прежнюю Софью, - проговорил Олег, отходя от такого приветствия. – Как поживаешь? Как Ста…- он не успел договорить,  как ее ладонь закрыла ему рот.
- О нем ни слова. Он для меня не существует. Понятно, - резко произнесла Софья. – Ну, а в остальном, я осталась прежней. Просто мне неприятно говорить на эту тему, - уточнила она.
После такого заявления Олег даже не пытался думать об этом.
- Пойдем к нам, тетя Валя обрадуется. Она часто тебя вспоминает. А ты даже новый номер не соизволил сообщить. Нехорошо, молодой человек, - журила Олега Софья. И снова они, как два года назад, шли вместе к бабе Вале.
В этот вечер они еще много вспоминали. Олег как мог пытался поднять настроение Софье.

Тайное становится явным.
- Привет. Как настроение? Все остается в силе? - Екатерина Львовна ехала к своей двоюродной сестре, - я еду  вам.
Приближался Новый год. Все активно готовились к его встрече. Суетились, бегали по магазинам. Старались приобрести подарки: кто-то, чтобы порадовать своих близких; кто-то, чтобы блеснуть перед друзьями своей щедростью; кто-то в качестве примирения. У каждого был свой мотив.
- Так значит, ты не будешь с нами на Новый год, - с обидой произнесла Аля, - ну, брат, ты даешь. Может, все-таки, удастся вырваться. Попробуй, лапочка, - умоляла она  по телефону.
В дверь раздался звонок.
- Проходи, я сейчас.
- Значит, точно. А, может все еще поменяться. Лучше бы поменялось. Ладно, пока. Целую.
- Ты готова, - проговорила Кэт.
- Сейчас переоденусь.
Пока Аля одевалась, Катерина рассматривала фото на ее полках.
- О, да это же Кирсанова, - удивленно произнесла она. – Вы знакомы?
- Мы с ней вместе в больнице лежали, - крикнула Аля из коридора.
- Способная девушка, но немного нелюдимая, - заметила Екатерина.
- Я бы не сказала. Все зависит от людей, с которыми она общается, - парировала Аля. – Она очень добрая. Я хотела пригласить ее встретить с нами Новый год и заодно познакомить с братцем, - продолжала она важно, - думаю, что ему нужен такой тип девушки. Как ты думаешь, Софья согласится?
- Все решила за него. Кстати, у него съемки закончились уже? – поинтересовалась Катя.
- Он сказал, что точно не может сказать дату своего приезда, но позвонит, если не сможет приехать, - вздохнув, сказала она.
- А по поводу Кирсановой, хотя, может быть, ты и права… - равнодушно произнесла Катя.
- Все я готова. Можем идти.
Начался шопинг. Предстояло сделать множество покупок.
У каждого своя философия шопинга. Кто-то получает удовольствие от того, что лишь просто рассматривает товары, сравнивает цены; кто-то покупками пытается снять стресс; кто-то бежит в магазин, чтобы побыть среди рыскающих людей; а кто-то ходит лишь потому, что надо. В нашем случае, Але это доставляло удовольствие, Екатерина же ходила лишь потому, что надо.
До Нового года оставалась неделя.
Софья в этот раз не собиралась домой. Она решила, что  Новый год встретит вместе с бабой Валей и Олегом. Но судьба ей готовила совершенно иную программу.
Софья стояла у окна в коридоре, как вдруг кто-то закрыл ей глаза руками.
- Кто это? – ощупывая руки, произнесла она. – Лиза?
Молчание.
- Юлька, - продолжала она.
Молчание.
- Аня, девчонки, прекратите, - немного нервно начала Софья.
- Да это же я – Аля, - развернув Софию, произнесла девушка.
- Ой, Алечка, солнышко, - обнимая ее, произнесла Софья. – Как дела? Как здоровье?
- Хорошо.
- А ты как здесь оказалась? – спросила Софья.
- Мы с Катей договорились встретиться, чтобы вместе пойти в магазин.
- Но я здесь еще по одному поводу. У меня к тебе – предложение, - начала загадочно Аля. – Приближается Новый год, так? И как его встретишь, так и проведешь? Где будешь отмечать? – продолжала она, - только не говори, что ляжешь спать.
- Вообще-то, дома с тетей Валей, - ответила Софья, - я не могу оставить ее одну.
- А я хотела пригласить тебя к себе. У нас соберется небольшая компания. Все будет прилично, - говорила Аля.
- Спасибо за приглашение, но, нет.
- Может, ты еще передумаешь. Есть неделя на обдумывание, - умоляюще произнесла Аля.
- Посмотрим, но 99%, что – нет, - подвела итог она.
Вечером Софья узнала, что Олег уезжает в Прагу на  стажировку. И Новый год он будет встречать в городе, о поездке в который мечтала Софья.
У Валентины Степановны неожиданно обнаружилась дальняя родственница в Рязани, и она на Новый год уезжала к ней. Все устраивалось таким образом, что Софье пришлось бы в одиночестве встречать Новый год, но было  приглашение Али.
«Стоит ли его принимать. Что-то мне не очень хочется. Новые люди…Опять знакомства, расспросы: кто, где и по какому поводу. А почему бы и нет. Новые знакомства. Отвлекусь, развеюсь. Надо подумать».
- Привет, Аля, а много народу у вас планируется?
- Человек десять, - ответила она. – Ты придешь, да?
- Форма одежды?
- Свободная, но с маской. Тебе можно и без нее, только приходи, - просила Аля.
-Хорошо. Говори адрес.