Язык

Было времечко такое, —
оглянись назад, — когда
мы бумажною рекою
заливали города.

Кто-то изредка купался,
кто, как рыба, плавал в ней,
кто-то ей сопротивлялся,
а кто сам был — "водолей".

Переплыть ту реку тяжко.
Зазубрили мы навек:
"Без бумажки ты — букашка,
а с бумажкой — человек".

Лист без спора был в фаворе,
если есть на нём печать.
Только вдруг случилось горе:
речка стала высыхать.

Атакована бумага
злым и яростным врагом, —
с трона сброшена, бедняга,
многоликим языком.

И язык бразды правленья
из бумажных вырвал рук;
утекло её значенье,
всё решает нынче звук.

Если местного не знаешь
в совершенстве языка,
то однажды пострадаешь
в темноте от кулака.

Нет доверья к чужеродным,
на приезжих щурят глаз. —
Всюду стало так сегодня:
мы ль у них, они ль у нас.

И никто себя бумажкой
никакою не спасёт.
Сразу станешь ты букашкой,
если вдруг откроешь рот.

Так держи его закрытым,
объясняйся на руках, —
будешь сытым и небитым.
Да хранит тебя Аллах!

В гневе или на свиданье,
где безмолвье — не пустяк,
помни: золото — молчанье,
а язык — твой первый враг.