К Маяковскому. 2006г

Любил смотреть, как умирают дети
Своею смертью, может быть чужой,
И наблюдал, как созерцают эти
Цари цивилизации земной.
Сомнений нет, он в мыслях был не с ними
Когда работал в революции своей,
Мне кажется, живёт он и поныне
В сообществе бездушных упырей.
Себя он видел рупором свободы
Под лозунгами, жаждущих крови,
Как акушер, что принял поздно роды
Обрекший сотни тысяч без вины.
Под покрывалом строф безумной славы
Читал стихи для властвущей толпы,
И насаждал в умы, чужие пошлость, нравы
Ведя народ до гробовой доски.
Слыл в просторечье просто хулиганом
Плевал на тех, кто “ростом” ниже был,
Водился также с местным уркаганом
А мудрость высказать, в нём не хватило сил.
Да, и к чему, он сполох революций
Искра, что смело устремилась ввысь,
И на ветру угасла в недрах РОСТА
Крича толпе, давай же веселись.
И веселились, смерть, неся дворянству
Подняв их отпрысков на острые штыки,
Стреляли в мудрость, дав дорогу хамству
А кто был против, тех под лёд реки.
Во всех несчастьях обвинял буржуев
Когда писал о рябчиках своих,
Сам, образ власти, в лозунгах трактуя
Мирился с кровожадностью вождей.
Смотреть любил на смерть не только юных
Но, и на муки зрелых матерей,
Под эйфорией строк речей огульных
Нас, приобщая к стадности зверей.
Войну любил, в своих воззваньях жутких
Вменяя мысль о вечности иной,
И от времён кровавых, тяжких, мутных
Пил горькую, курил, да, запивал слезой.
С царями новой жизни лицемерил
Два человека в нём одном слилось,
Видать душе не долгий путь отмерил
Направив пистолет себе в висок.
И выстрел грянул, как-то безмятежно
Отрывисто, внезапно также стих,
Лишь тишина вошла к поэту ночью
Сомкнув уста и усыпив язык.