Один день из...

Когда-нибудь высокопарные обеты
сорвутся в клятвопреступленье... А пока
оценкой "хор." по нелюбимому предмету
с давно пролистнутой страницы дневника
хихикнет прошлое - пройдоха и проныра,
гранд-экспозиция невызволенных тем,
не претерпевшая со времени Шекспира
каких-то видимых, особых перемен.
Когда-нибудь... А в недозволенном сегодня -
законопаченные окна, хмурый дом...
Проделки граффити в соседней подворотне
подденут утро саркастическим пинком.
Едва ль во взбалмошном, дождливом просторечьи
найдется внятный и достойный оборот -
про беспорядочно назначенные встречи
забыло солнце, - не пришло... и не придёт.
Сегодня - бережно взращённые виденья
пустого города сливаются в одно
неисчисляемое, злое воскресенье,
в неосквернённое словами полотно.
Не колдовство, а перемена декораций
в игре без правил, без падений и побед, -
воздушный замок, подчиняясь гравитации
неумолимо превращается в макет...
В экспромт на старом, вдрызг расстроенном рояле -
в подарок ветреной, порочной пустоте. 
Увековечила провалы в зазеркалье
слепая скоропись - тростинкой по воде...

С таким конспектом бы да в прошлые семестры.
И умудриться даже что-то пересдать...
подобно флюгеру, запутавшись в зюйд-вестах,
в безвариантности, в весне... Её печать
преувеличена до статуса клейма, но
здесь недействительна и больше не нужна.
Зеленоглазая улыбка океана
смешней экзамена и ближе, чем весна.
Не значат буквы. Ничего уже не значат.
Поплыли, стерлись. Неуживчивый герой -
хамелеон на фоне снега стал прозрачным.
Вчерашний снег осточертел - и стал водой.
Устала память. От историй и истерик.
Сверкнула строчкой  (нервный почерк,  дивный слог):
"Ушла на базу" - и отправилась на берег,
но заблудилась в равнозначности дорог.


...Мышиный шорох на любимых мегагерцах,
как сон, тревожен. И почти неразличим.
Помеха слева. Осторожно, это сердце, -
ты уступи ему... Вне правил. Вне причин.