Всё та же темнота внутри и те же страхи и сомнения, но то, в двадцать говорил, в себе не чувствуя стеснения, вслух истину произнося, и видя это как обычное, то в тридцать - нет, уже нельзя: слишком больное, слишком личное. Мы так же мчимся, торопясь, за птицами гоняясь синими, но, незаметно для себя, себя зовем другим мы именем
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.