Миледи-1. Арест террористки. Фрагмент романа

– Держитесь крепче за свои места! –
сказал Атос. – Речь о вещах конкретных.
     Сейчас я удивлю, вас, господа,
     своей осведомлённостью в секретах.
     Во-первых, вся военная страда
     нам будет стоить меньшего труда.
     А во-вторых, да заодно и в третьих,
     не нанесёт миледи нам вреда –
     она  дрУгими  будет занята.

– И кто ж теперь лицо её фавора?
     Томлюсь я в ожидании фурора, –
взревел Портос. –  СовсЕм  мой пуст кочан.

Атос вещал им тоном прокурора:
– Миледи нынче с миссией террора
     готова пошуршать средь англичан.
     Ей это по уму и по плечам.
     По нормам кардинальского декора,

     такой штришок как герцог Бекингем
     подпОртил  англо-франкский гобелен,
     чьё поле красок вряд ли станет голо,
     коль будет всё же вырван этот хрен.

     СкумЕкали,  кто выдал ей маршрутку?
     На днях опубликуют некролог.
     Эх, знали б вы, что дали ей в залог
      того, чтобы теракт прошёл не в шутку!

– Цинизм ваш повергает прямо в шок!  –
гасконец и в печали был отчаян.
– Чего вы так  задЁргались,  дружок?
    Да что мне герцог?! Он же англичанин!

    Ужель ему  желать я должен благ!?
    Прямым врагом  не  стАл  ещё, как будто,
    но мне ль не знать такого атрибута
    войны, как лжесоюзник – скрытый враг?!

      Не по его ли косвенной вине
    мы до сих пор не взяли Ла-Рошели?
    Они внутри там видят в нас мишени,
    а он – им шлёт  орУжие  извне.

– Оно понятно, ратный труд несладок.
      Но герцог досаждал нам не всегда.
     Каких нам изумительных лошадок
     в дар преподнёс он! Разве ерунда?!
   
    С милордом мы его Преосвященству,
    когда он королеву ввёл в курьёз,
    все дружно сообща утёрли нос,
    и  вообщЕ  всему его агентству…

    Здесь и сейчас под пулями в дыму
    ты – лорду враг.  Но были мы едины.
    Пути господни неисповедимы.
    Лорд был обязан нам, а мы – ему.

    Представь, как огорчится королева,
    узнав, что бурно радуешься ты
    безвременной кончине Бекингема –
     всех  чувств  её узнаешь ассорти!

Атос, на возраженья став ленивым,
остатки каплуна в себя вобрав,
самокритично слился с коллективом,
признав, что где-то в чём-то был неправ.

– Коль жаль считать вам герцога потерей
сказал с невозмутимостью мудрец, –
       напомню: у миледи был ведь деверь,
      которому не в радость леди-демон,
      и он с ней был не  лАсков,  наконец.

       Точнее даже, полон был претензий
       в делах  фамильных, надо полагать.
       В их отношенья тишь и благодать
       не внёс объединяющий их вензель.

       Он узами родства едва ли горд.
       Он – этого родства моральный узник.
       Запомните: лорд Винтер. Этот лорд
       весьма нам пригодится как союзник.

      Я помню, как он чуть ли не лобзал
      в кустах гасконца после их дуэли…
      Ну, словом, завершаем наш базар,
      пока мозги совсем не оскудели.

        Пусть кто-нибудь один из наших слуг
        сгоняет с донесеньем до Лондона.
        И больше никому об этом вслух,
        тем паче тем, кто известит Бурбона!

     Чтоб долго не витать в пустых мечтах,
     и сразу разработать план доставки,
     узнать осталось, кто же тот смельчак,
      что спросит с нас маршруты, деньги, явки.

– Где ж деньги-то возьмём? – спросил Портос. –
    Мы их давно и  сАми  не видали.
– Спроси гасконца. Это не вопрос.
     Вопрос – кто едет в Лондонские дали?
                *          *          *
Подарка королевы пробил час:
был продан перстень с голубым сапфиром.
Его держал гасконец про запас,
чтоб выручку потом проесть всем миром.

Друзья всему квартету денщиков
устроили немедленно свой кастинг.
Среди смышлёных ловких мужиков,
всегда полуголодных, но щекастых,

курьером мудро выбрали Планше.
Со слов Планше, в дороге на привале
он жить готов был даже в шалаше,
питаясь лишь  письмОм,  лепя драже,

и то лишь, если б вдруг его поймали.
И это всё притом, что д'Apтaньян
в дорогу не жалел для скряги мани
и сам насыпал  сЕмечек  в карман.
                *                *                *
Заложница крутых своих амбиций,
душевных мук испытывая ад,
миледи злобной палубной тигрицей
в пути кругами мерила фрегат.

Для мести д’Apтaньянy ей хватило б
трёх-четырёх каких-нибудь недель.
С отсроченною местью  жизнь постыла,
но в Лондон поспешай уже теперь.

Во  всём  её обставил гад гасконец!
Им для двоих нет  места  на земле:
иль ей  самОй  войти в число покойниц,
иль у  негО  знак смерти на челе.

«Совсем недолго, смерти соискатель,
тебе осталось»! – женщину трясло.
…О воду где-то шлёпнуло весло –
сторожевой встречал их юркий катер.

На палубу поднялся офицер,
промыл мозги бесстрастно капитану.
Тянулись в струнку все пред ним: «Есть, сэр»!
Он, антипод по облику ботану,

сверля миледи взором, не моргал.
Миледи отвечала редко взглядом.
Он в гавани сойти ей помогал,
завлёк её в карету и сел рядом.

За час пути в неведомо куда
миледи окончательно прозрела,
но стоило ей   бОльшего  труда
не кинуться в разборки озверело:

– Всё, дальше не поедем до тех пор,
    пока я не узнаю цель маршрута! –
она вонзила жёстко, как топор,
в глаза ему свой взор  предельно люто. –

    Да я сейчас на   пОмощь  буду звать!
    Я прыгну на ходу, коль нет вам дела
     до леди! Я не дам себя терзать! –
пугать она пыталась оголтело.

– На всём скаку не прыгнет и кретин.
     Не дёргайте напрасно дверь кареты, –
Как прежде, молчалив, невозмутим,
держал он истеричку без ответа.

Миледи впала в ярость: профи цель
не  вЫдаст  ей. Все профи – деловые.
Лицом её  смущЁн  был офицер,
сам видя шоу ужасов впервые.

Она пошла на хитрость и опять
стал голосок и жалобным, и кротким:
– Меня охота в землю закопать?
    Кому? Кто зол к таким, как я, сироткам?

Бесстрастный офицер прищурил глаз:
– Сударыня, вы вынудили нас,
    из мер предосторожности, к поступкам,
    не адекватным  лЕди,  с виду хрупким.

    Поэтому мы вас везём туда,
    где ваши экстремальные таланты
     никто не испытает никогда.
– Вы – представитель власти? Частной банды?

    За что вы  ненавидите  меня?
– Я вовсе не имею чести  знать вас.
– Так дайте заглянуть хотя бы в атлас –
    самА  вберу я знаний семена.

– Да если б он и был бы, я б не дал.
   Я строго выполняю предписанья.
   Напрасно вы затеяли скандал –
   прибудем в должный пункт без опозданья.

Ну, прямо произвол шотландских гор,
но прыгать на ходу охоты мало,
ведь лошади неслись во весь опор.
Она зевала артистично вяло,

но искренне расстроилась, когда
закончилось всё   кАмерой  тюремной.
Ужели тут до смертного одра
влачить ей путь короткой  жИзни  бренной?!

Громада замка, грохот волн морских,
давящее влиянье непогоды
и вовсе непонравившийся штрих –
суровый контингент морской пехоты.

Сочувствия не жди, хоть плачь, хоть вой.
Гадай, придёт ли гробовщик-замерщик.
Дверной засов, решётки, часовой…
и не заставил ждать себя тюремщик.

– Лорд Винтер, это  вЫ,  мой добрый брат?!
   Как рада я, что даже тут мы вместе!
   И  ктО  ж вы тут?               
                – Я – комендант, комбат.
    Но это – лишь для   вАс  дурные вести.

        (продолжение следует)