Песнь гражданина Ф. Б

Ко мне вошёл Кукуев и сказал:
«Отрадно зреть тебя новопришедшим!
Оставь же наважденья заболевшим,
иди со мною в танцевальный зал.

Там мы, сплетясь десницами, пойдём
в печальном танце вдоль ажурных окон
и, спеленав невзгоды в тесный кокон,
в каблучном стуке счастье обретём».

Затем он вышел, но вошёл Мерзон
и молвил строго: «Будь соблазнов выше –
ведь в спальне и почище и потише,
там слаще нега и беспечней сон.

Я проведу тебя к алькову, где Морфея
всесильна власть». И тотчас был таков.
Ему вослед ворвался Червяков
и возгласил: «Мой друг, помилуй, где я?

Тут смраден воздух. Выйдем на балкон,
там ветер с моря бороды взметает,
там солнца лучик бликами играет
на мудрых лбах. Пойдём!» – и вышел вон.

Но не успела дверь закрыться, как
явился Кряквин и сказал: «Дружище,
скорей за стол! Там снедь, бутылок тыщи,
закусок миллион… Коль не дурак,

столовую сменить не сможешь ни на что.
О, сколь прекрасна скатерть белизною.
Лишь сытость – лишь она ведёт к покою
души и тела. Лишь она мечтой

твоей должна быть». И меня покинул
сей муж достойный. Но ему вослед
вбежал Шульженко, говоря: «Обед –
ничто, и час вкушенья минул.

Нужник – вот средство от скорбей,
и от волнений панацея. Там лишь
за дверью суету сует оставишь!
Знай – сидя в нём, жизнь кажется милей».

Потом и он исчез. А я, томимый думой,
восшёл к окну и глянул из него:
темно на улице – не видно ничего.
Лишь серый кот скитается угрюмый.