Битва с Чичунчу. 3 тур КВ

Рано встало красно солнышко над Хогвартсом,
Осветило старый замок, лес и озеро.
Просыпалися все юные волшебники,
Собиралися идти они на лекции.
Лишь одна сидела я и думу думала,
Думу важную, серьезную да грустную...

*Пострадал народ нум-нум совсем беспомощный:
Отобрало злобно чудище удачу их,
Соблазнилось оно клевером магическим,
Откусило все четыре лепестка его.*
Я откинула полог перед кроватию,
Поднялася без труда, надела мантию
И отправилась на поиски злодеюшки,
Чтоб помочь с несчастьем справиться нум-нумам тем.
Как Иван Царевич на Горыныча
Иль Алешенька Попович на Тугарина,
Так и я теперь на страшное чудовище
В бой иду без страха, да с надеждою,
Что смогу я защить народы слабые
От насилья, посягательств и несчастия.

Долго ль шла иль коротко - незнамо мне,
Только вышла на поляну я немалую.
На поляне той вокруг - зелена травушка,
Птички радостно порхают, зайки прыгают.
И стоит один пенек у древа старого,
А на пне - разбойник и злодей сидит,
Лепестки в огромных лапах крутит-вертит он
И гадает все - какой же первый съесть.

Как взгорело аж во мне негодование,
Как взыграла во мне страстно кровь кипучая!..
Подошла я гневом праведным охвачена,
Чичунчу тогда бессовестному молвила:
"Ах ты подлое поганое чудовище,
Смерд позорный, бессердечный монстрище!.."

*да простят мне судьи эту бескультурщину -
просто все герои любят выражаться так,
что от самого их милого приветствия
могут в страхе разбежаться все чудовища*

Тут как встала я, да плечи распрямила вдруг,
Набрала себе я в грудь побольше воздуху...
Начала издалека, совсем тихонечко
Я стихи свои зачитывать для клевера.
Замер злобный Чичунчу, ко мне прислушался,
Зарычал, услышав рифмы ненавистные.
Ну а я же, не страшась его рычания,
Начала стихи погромче декламировать.
Тут поляна осветилась по-волшебному,
По-магически сияньем светлым, радостным,
И исчез из страшных лап вдруг лепесток один,
Хоть исчез, да не пропал, а к стебельку прирос.

С каждым словом голос громче мой становится,
Лепесточек тут второй уже на клевере,
Да из рук у Чичунчу уж третий вырвался.
Злится он, поймать меня пытается,
Хочет чтобы прекратила я стихи читать.
Только нет, не остановит меня чудище!
 
Вот уж голос мой так радостно фанфарами
Чрез поляну да во все миры разносится,
В небе молнии сверкают, взбушевалось все,
Грозно гром гремит, деревья резвый ветер гнет...
И в бессильной Чичунчу трясется ярости -
Лепесток последний вылетел из лап его,
Прикрепился к стебельку... и вдруг затихло все.
Замолчала я, стихия успокоилась,
Засияло солнце лучиками радости.

Завизжал вдруг Чичунчу в припадке бешенства,
Завизжал, ногами начал громко топать он -
Как посмела отобрать его я лакомство!
Тут уж начал раздуваться неестественно -
Видно злоба в нем уже не помещалася -
А потом вдруг взял и лопнул, как и не было,
Лишь рассыпался сверкающими искрами.
 
Так и сгинул Чичунчу на той поляночке,
Жалкий монстрище без роду и без племени;
И никто не будет плакать над погибелью,
Лишь других миров порадуются жители,
Что теперь не потревожит больше клевера,
Не испортит жизни племени нум-нумов он.
Вот как я одним весенним утром солнечным
Победила Чичунчу на радость обществу,
Описала все в былине героической,
Да отправила на суд старейшин племени.

(март 2009)