Клоун

Без клоунских куплетов,
Без этих странных строк,
Не назовут поэтом?
А я как будто б смог!
Но суть не в лестных сказках
К придуманным правам.
Хотел увидеть маску?
Смотри – и думай сам!

Дворцовых эпитафий рифмованный стишок,
Молчанье географий и беленький снежок,
Погода, власть и сила на нас глядит в окно!
Ах, как невыносимо! Но смотрим все равно…

Так вот, начало сказки уж наконец пришло,
Не забывайте маски! Будь, что произошло…
Дворцовый яркий клоун к нам на зиму сошел
Камин, молчанье… тут он – глядит сквозь шуток сон.
Вокруг народ толпится, дивятся все порой:
«А это что за птица? Уж клоун? А живой?»
Живой… Живее жизни, в рифмованных стихах,
Шут, веривший в свободу на сломанных крестах,
Окинул взглядом свару, толпу, вокруг себя,
И резкий голос грянул:
«А кто же, как не я?!
Я клоун, шут, пройдоха,
Сто шуток знаю я!
Я не желаю плохо! Смотрите на меня!»
Шут крикнул – и подпрыгнул, под громкий гул толпы,
Он свару перепрыгнул, со всеми уж на «ты»!
Считая, что способен всем противостоять…
Однако, вот уж стража, здесь, дело исправлять.
Взведены арбалеты и грянули врата,
Снежок покинул площадь, влетает в зал орда,
Уж вместе ли со стражей? Но вот раздался крик:
«Эй люди – уходите! Он шут – он Ада блик!»
И тут, оборотившись, там человек возник,
Во грубом капюшоне и палкой, уж старик,
Он шагом быстрым залу уж пересек вперед,
И тут же прямо начал:
«Да что же вы? За что,
За что шута убьете? Он ведь не Адов бес!
Он пленник сильной воли,
Он сам туда полез!»
Но рыцарь не ответил – а лишь крючок возвел,
Свист, хлыст – и человечек… упал спиной в костер.
И снег заколыхался, что с улицы пришел,
На пламя он кидался - и дождь из слез пошел.
А клоун, все качаясь на люстре над землей,
Немного понимая, он видел зал немой,
Услышал вскрик, увидел, как мертвое горит,
И ненависть увидел в глазах того, что спит.
Он понимал – не надо народу ничего,
Ведь он лишь шутки ради – но здесь – не для него.

Толпа внегородская собралась под низом.
А стража, не спуская, нацелилась кругом,
Под сотней арбалетов пройдоха издал гик,
А рыцарь с роз букетом на выпуклой груди,
Промолвил, спотыкаясь:
«Ты демон, а не шут,
Ты будешь уничтожен! В огне тебя сожгут!»
Раздался дружный выстрел и взвыла тетива,
Но… зарыдали дети и охнула жена.
Не больше прохиндея, исчез.  Покинул зал.
Шут, что совсем недавно так яро хохотал…
Но тут раздался возглас, переходящий в крик,
На камне, у камина, главой своей поник,
Тот стражник, с роз букетом на выпуклой груди…
Те стрелы, что на призрак отправились идти,
Сошли с заветной цели, был клоун не живой.
И рыцаря задели – убит другой герой.

Часовня уж рыдает, горит камин внутри,
Страж тихо умирает – покой бы обрести…

Под маской ярких масок тот клоун, что не жив,
Скрывался уж не раз он, не раз он не поник,
Да, маски, маски, маски – они не балаган.
Они – лишь счастья краски…
Но тут – решай уж сам.