106. Тема Командора

I.

Шатался по двору осенний нудный дождь,
Смущался и глядел в окно с таким укором,
Что я, вдруг ощутив мучительную дрожь,
Вообразил себя убийцей или вором.
Тяжелый гулкий шаг двух каменных подошв
Разнесся по пустым полночным коридорам.
Стук в дверь мою. — «Входи. Я знал, что ты придешь».—
«Дай руку!» — Я налил — и выпил с Командором.

II.

Молчанье длилось. «Что ж», — я выдохнул. — «пора?
За этим ведь пришел?» — Он сразу посерьезнел:
«Да я не тороплю… Все детская игра —
Придет, мол, Командор, безжалостный и грозный,
Ужо вам будет!» — «Так-то так, но ведь стара
История…» — В его глазах — вопрос, но
Я продолжал: «…о нем, о том, кто подобрал
Ключи к сердцам всех дам, и не внимал угрозам…» —

III.

«Ты не суди о том, кто не тебе чета!
Он каждую любил — ты б смог? Молчишь? Вот то-то!» —
«Да я б… пожалуй, смог, когда б не суета,
Не лень, не…» — Командор, казалось, понял что-то;
Как книгу, душу мне раскрыл, и в ней читал:
«Ты — жалкий пустоцвет, и жизнь твоя — дремота,
Что хуже смерти…» — тек размерно, как с листа
Реестр моих грехов, и не было им счета.

IV.

Столь тягостный укор звучал в его речах,
Что долго я не мог произнести ни слова
В каком-то столбняке. А он все, знай, вещал:
«Не делал никому ни доброго, ни злого»,—
Неслось в мозгу. — «Скучал… Рубил, но не сплеча,
Да даже не рубил… Отсеивать полову
От зерен забывал…» — Казалось, я кричал,
Но прозвучало лишь: «Да что ж… так бестолково

V.

Все эти годы? Жил, и все — коту под хвост?
Метался, егозил — а за душой ни строчки?» —
«Будь проще», — он в ответ. — «Вон, в небе сколько звезд,
Их больше с каждым днем. А звезды — это точки
В конце пути, трудов и озарений. Мост
В другие жизни. То, что создаешь ты, прочно,
Когда ты сам — отец, но не хозяин. Рост
Чем выше, тем длинней тень. Так что думай. Ночью

VI.

Полезно думать». — «Стоп! Так значит, ничего
Еще не потерял?» — «Покуда жив. Покуда
Не кончен спор из-за души твоей. Живот
И смерть твои — в руке у Бога. Верить в чудо
Важней, чем даже быть свидетелем его». —
Гранитные черты пришельца ниоткуда
Утратили свою суровость. «Как живой», —
Подумалось. Освобождаясь из-под спуда,

VII.

Текли через меня из глубины времен
Те образы, чей сок в моих струился жилах,
Когда меня не жег ни смысл и ни резон
Людского бытия — я просто обходил их,
Ведь незачем искать, что не терял. Как сон
Полузабытый, как восставший из могилы
Спаситель, я опять был молод и силен,
И жизнь благословлял за все, что б ни случилось.

VIII.

Так много я еще хотел сказать, но он
Заторопился: мол, пора в свои пределы…
Остались мы с пустой бутылкой. Небосклон
Уже менял цветы. Измученное тело
Просило отдыха, и я прилег. Сквозь сон
Мне стало ясно вдруг, что в мире черно-белом
Явился третий цвет, и мой вопрос решен —
Я с легкою душой могу заняться делом.

(25 июля 1993 г.)