Жизнь не сахар и не мёд

Скажу тебе, друг мой, — жизнь моя —
ни мед и даже — ни сахар, а усилье —
(слышится – насилье) над собой каждодневное
и не всегда на все сто, как хотелось бы
непременно, ибо тело противится,
но бесконечный подъем (при жизни этой, потому,
как про ту —– неведомо); по лестнице, с паденьем,
болтанием над бездной, — (едва успеваешь
зацепиться за выступ, складку, крапинку…),
по лестнице, которую и не видишь вотще,
ни ночью, ни днем, ни днем, ни ночью, —
Только и держишь в закуточках чердачных   образ,
взятый из до рожденья? затаившийся там —
в захламленной материи мозга, в сердцевине вещества,
в надежде — так надо, так надо. Иначе —в чем смысл?
Бестактный вопрос, скажешь? Знаю. И ты не ответишь,
Никто не скажет…
Бывало, тонула, хваталась за соломинку,
оглядывалась — много тонущих, спасать некому. —
Это, увы, не обнадеживает. Лучше бы всем было хорошо,
лучше бы каждый понимал зачем все это, и не роптал бы
на инстинкт самосохранения. На самом деле — добрая штука,
полезная. Выручает, под час, на плаву удержаться.
Так что, друг мой, жизнь моя — очень и очень ни мед и даже…
Но я не поменяла бы ее на «медовую», а лестница?
На то она и лестница —– карабкаться вверх, вопреки.