Сны и видения. Ч. 22. Двойник

   Книга… Что-то в ней беспокоило меня… она преследовала меня так часто, я видел ее в своих снах, и даже в реальности она постоянно находилась перед моими глазами где-то там, спрятавшись за повседневными мыслями и образами. Книга пульсировала и росла. Когда-то она была маленькой, словно записная книжка. Но с каждым моим обращением к этому видению, она становилась в нем все больше, жила какой-то своей жизнью. И еще: в моем сознании она неразрывно была связана с тем самым лавочником в черном балахоне, который подарил мне серебряный медальон. Над этим стоило задуматься.
   Раздался звон. Я очнулся. Зазвенела ложка, которую уронила на пол Ангела. Подошел официант и с поклоном заменил на новую. Вскоре мы покинули кафе и отправились бродить по зеленым улицам, стараясь держаться дальше от оживленного автомобильного движения и шума толп, среди которых вяло бродили разномастные собаки, зевая на прохожих или грелись на солнце, растянувшись на тротуарах. Периодически они начинали какую-то свою дискуссию на получеловеческом – полусобачьем языке, растягивая слова словно подвывая, или превращая согласные в кашляющий лай. Мы с Ангелой как раз огибали высокую бетонную стену старого, полуразрушенного завода, всю исписанную граффити. Поскольку мы часто проходили по этой улочке, то среди хаотических росчерков, пафосных афоризмов и ярких постмодернистских образов я краем сознания сразу отметил длинную, как сама стена, ярко-красную надпись в одно слово. Скользнув по ней взглядом, я даже попытался повторить это слово про себя, усмехнувшись его несуразности. Я покрутил его и так и этак, попыталася прочесть с конца, но все равно получалась какая-то чушь. Бессмысленный набор букв. Потом я бросил это и погрузился в солнечный весенний день и в осторожное пение первых птиц среди еще свежей, молодой листвы.
   Возвращаясь домой, мы с Ангелой встретили нашего соседа, занимавшего со своей семьей весь первый этаж под нами. Это был еще не старый по внешнему виду господин лет шестидесяти, всегда одетый в один и тот же синий костюм с жилеткой, всегда носивший ослепительно-белую рубашку с длинным воротником, расстегнутую у горла. Он курил трубку у парадного, опершись на трость. Мы поздоровались. Ангела взлетела по лестнице вверх и я слышал, как она зазвенела ключами у нашей двери. Я остановился, чтобы обменяться парой слов. Мы вежливо поулыбались друг другу, перекинулись дежурными фразами об удивительно теплой весенней погоде, ожидаемых ценах на первые фрукты, о приближающемся празднике Весны и городском параде, которым будет сопровождаться этот ежегодный праздник. Сосед отметил, что в центре города строится новый храм Сибра, и там собирается большое количество представителей собачьего племени, а люди приносят свои подношения им в виде лучшей пищи. Собаки же в ответ сообщают им новые пророчества и говорят о тех мирах, куда отправился Сибр - Спаситель – тот самый пес, который когда-то привел в город воинов, освободивших жителей от захватчиков. В этот момент к нам подошел небольшой, рыжий, пушистый пес с короткими лапками, острой, хитрой мордочкой и хвостом – веером. Сосед вежливо поздоровался с ним, пес небрежно кивнул и, сев неподалеку, начал рассеянно смотреть на улицу. Хотя он и крутил небрежно головой, следя за прыгающими по брусчатке воробьями, но я заметил, что он скашивал на нас глаза, и одно ухо было все время повернуто на звук наших голосов.
   Хрипло хохотнув, сосед рассказал мне забавную, по его мнению, историю, которая случилась на днях с его университетским товарищем, который занимался репетиторством. Тот шел домой с занятий, озабоченно глядя под ноги, и вдруг, переходя улицу у своего дома, увидел в зеркальной витрине отражение человека за его спиной, на другой стороне улицы, который выглядел точь-в-точь как он сам, как будто он видел себя в зеркале – ну, вы понимаете! То же пальто, те же книги под мышкой, тот же зонт в руке, та же походка, и что самое удивительное – его лицо было не просто похожим. Оно было похожим до мельчайших примет, он сумел рассмотреть и прядь седых волос точно той же формы, и шрам на левой щеке от химического ожога! Он был поражен настолько, что сразу же позвонил нашему соседу и с волнением рассказал об этом, хотя не отличался суеверностью.
   Сосед закончил свое повествование смешком, погасив его затяжкой из трубки, и выпустил клубок душистого дыма. Я вежливо улыбнулся и попрощался с ним за руку. Рыжий маленький пес вскочил с таким видом, как будто услышал все, что ему было нужно и, чихнув, мелко засеменил вдаль по тротуару.
   Я зашел в квартиру и громко крикнул: «я дома!». Ответом была тишина. Снимая куртку, я прошел в большую комнату. Ангела стояла спиной ко мне перед окном, не шевелясь, глядя в пол. Она обернулась и как-то тревожно взглянула на меня через плечо.
- Папа, что это? – спросила она, указывая на пол. Я подошел ближе. Под окном лежала небольшая горка ярко-желтого песка, словно просыпавшегося из разбитых песочных часов.
- Наверное, из окна намело, пока оно было открытым. – сказал я, сознавая абсурдность подобного объяснения. Окно было закрытым с утра, рамы были крепкими и прочными. Ангела промолчала. Я обнял ее за плечи. В комнате повисло тревожное молчание.

(продолжение следует)