Урсула

Урсула
 
По преданию Урсулой звали золотоволосую ведьму,
сожженую охотниками в Германии вместе с
тысячами других женщин в 16 веке.


На шее петля, в цепь закованы руки,
Палач ждет сигнала, разжег он свой факел.
Застыла толпа в предвкушении муки,
И кто-то в ней счастлив, а кто-то заплакал.

Я ведьма. Меня осудил трибунал. Я готова
К пути, из которого нету возврата.
Ждет площадь, когда я последнее слово
Скажу перед тем,
Как сойти в бездну ада.

Чего они ждут? Богохульств или воплей
Души, что растоптана в черных застенках?
Открыты их пасти в предчувствии боли,
Объяла их похоть до дрожи в коленках.

Толпа ожидает, когда мое тело
Охватит огонь, зашипит моя кожа,
И косы мои полыхнут, станут пеплом,
И жар мою кровь в черный уголь створожит.

Я к боли привыкла, мне больше не страшно,
Мне в крест не сложить перебитые руки.
Я видела ад в этой жизни - неважно
Что ждет меня ТАМ: рай, покой, или муки?

Судьбу многих тысяч сейчас разделяю,
Всех жертв бесноватой, жестокой охоты.
Я знаю, что сестры мои в кущах рая
Нашли исцеленье, покой и свободу.
 
Больные и бледные судьи - Бог видит!
Сжигают со мной свою темную злобу.
Во мне они Женщину-Мать ненавидят,
И будут несчастны всегда и до гроба.

Мы - светочи. Наши костры освещают
Ту Тьму, где вы злобно скрипите зубами...
Покаяться? В чем? Бог грехи мои знает,
О чем же тогда говорить буду с вами?
 
Я лишь попрошу Его - пусть даст мне силы,
Чтоб чашу мою приняла я спокойно.
Грешна я лишь в том, что была я красива,
Праматери Евы была я достойна...

На шее петля, в цепь закованы руки,
Палач ждет сигнала, разжег он свой факел.
Застыла толпа в предвкушении муки,
И кто-то в ней счастлив, а кто-то заплакал.