лесенка внутрь, дыша шепотом

Весна хоронит мертвецов,
Подснежники,
Под цок и цок,
В пунцовых пузырях ее ладошки,
Мир к ней вчера жесток,
Сегодня он безжалостен
И что же будет (было) после,
Впрок
Весна повесит волосы на гвоздь
И будет верить в солнечные завтра,
Восьмыми числами татуируя марты
Каждый год
И вместо внутренних разрывов селезенки
Человека,
Вброд
Переберется через кровеносную систему,
Стуком сердца,
Термостабильность тела станет занимать ее
На два ближайших века,
Но (не)мы
Мыслительные окна в атмосферу
У Весны,
А проще грезы,
По цвету мы их видеть не должны,
Они полны наполовину чуда,
А наполовину (прозы)
Дозы,
Которая скулит из локтевого сгиба,
Царапается и мяукает,
Как мимолетная бездоказательность
Того, что будет (было) до и после,
И вместо,
Ведь всегда,
Когда издохнет все,
Однажды,
Если верить,
Появится замена и тебе
И мне конечно,
Но Весна,
Она  придет,
Но может, Или вместо,
Или нам нужно переставить до и позже,
Она ведь прима этих мест
И к ее выходу здесь поджигают звезды
Тоже,
И трупиками выцветших фиалок
Мостят подмостки
В срок,
И на натянутый шатер из кожи,
Вибрируя, предчувствуя, дрожа,
Наносят перламутровую пыль
Ее шагов,
Цок-цок,
А ты,
На двести лет и на два дня
По прежнему
Меня моложе